Елена Бергман - Мир львинов

Эрих был зол — старший сын Варму с утра пораньше опять улизнул с дружками в степь. А ведь сегодня они с ним договаривались идти на реку — пополнить запас гончарной глины! Мальчишка совсем отбился от рук и то ли забыл про данное обещание, то ли просто наплевал на него! Эрих напрасно прождал подростка почти до полудня — Намар так и не явился. Досадуя на потерянное время, гончар взял палку и похромал к его родителям — ругаться.

Дом Варму и Мары встретил его непривычной тишиной — вокруг не носились дети, из трубы на крыше не вился дымок…

Встревоженный Эрих толкнул дверь и вошел.

Человек льва сидел, нахохлившись, возле темного очага и кутался в меховое одеяло. У его ног валялось пустое кожаное ведро.

— Закрой дверь, дует… — Попросил Варму странно чужим голосом и закашлялся.

Озадаченный Эрих присел рядом с другом на корточки и спросил, пытаясь заглянуть тому в лицо:

— Эй, вождь, ты чего?

Варму поплотнее закутался в одеяло.

— Ты не поверишь… — проговорил он неуверенно. — Простыл…

Эрих недоверчиво хмыкнул — русоволосый вождь всегда отличался отменным здоровьем.

— Простыл?

— Ну да… — кивнул Варму. Его била крупнаядрожь. — Я вчера…апчхи! с плота упал…апчхи…в реку… А вода ледяная… Апчччхи! ААпччччхи!

— Ну ты даешь, вождь… — только и смог вымолвить Эрих. — Так ты что, заболел?

Варму вздохнул и раскашлялся.

Эрих пощупал другу лоб — горячий…

— Да у тебя жар! — воскликнул он.

Варму пробормотал что-то невразумительное и еще больше нахохлился.

— А почему без огня сидишь? — не успокаивался гончар. И где все твои? Мара где, дети?

Ты что, один?

Варму молчал, уставившись куда-то себе под ноги, потом буркнул:

— Поругались мы… Ушла она…Апччхи!

— Куда?!

Человек льва уныло понурился.

— А она знает, что ты заболел?

— Апчхи! Апчхи!

Эрих с жалостью поглядел на друга.

— Иди ложись. — попросил он. — Я тебе сейчас чаю сварю…

— Воды нет… — прохрипел Варму.

— А чего не сходил?

— Апчхи! Ноги не держат…

Эрих аж присвистнул.

— Да ты ж совсем больной! — ужаснулся он. — Ну, вождь… Давай-ка в постель, лечить тебя буду!

Варму, шатаясь и кашляя, кое-как дополз до кровати и лег, кутаясь в одеяла — его колотил озноб.

Эрих принес воды, разжег огонь в очаге и сварил липового чая с медом и малиной.

Человек льва трясся под одеялами.

— Пей давай! — велел гончар, сунув ему под нос кружку с горячим чаем. — Хоть малость согреешься…

Стуча зубами о край кружки, Варму с жадностью отхлебнул целебного напитка.

— Спасибо, друг… — искренне поблагодарил он. — То, что нужно!

Эрих налил ему еще. Продолжая трястись, Варму потихоньку пил.

— И чего меня так развезло? — удивлялся он, клацая зубами. — Старею, что-ли?

— В каком месте? — поинтересовался Эрих.

— Во всех… — Вздохнул человек льва. — За тридцать уже, однако…

Хромой только пожал плечами.

— Не раскисай, дедуля… — попросил он. — Ты мне еще нужен!

Варму зевнул — похоже, питье, наконец, начало действовать.

— Жарко стало… — пробормотал он, скидывая одеяла. — Жарко, это хорошо… Жарко — это лучше, чем холодно…

И почи сразу уснул.

Эрих вздохнул с облегчением и поковылял искать Мару: надо было сообщить ей о болезни мужа.

Мара с детьми обнаружилась у соседей, но идти домой отказалась наотрез.

— Пусть посидит один и помучается- авось не помрет. — Заявила женщина. — Устала я от него. Детей распустил совсем!

Эрих вздохнул и похромал к Ранэ. Ему ужасно не хотелось влезать в чужие семейные ссоры, но Варму нужна была помощь…

К вечеру человек льва расхворался окончательно. Лежа под горой меховых одеял, бедняга трясся в ознобе, стуча зубами, хрипло кашлял и тихонько стонал — у него ломило все тело. Мара так и не вернулась, невзирая на уговоры друзей, и Эрих перебрался ночевать к другу — не мог же он оставить Варму одного?

— Не переживай ты так… — утешал он больного, почти силой вливая в него остывший чай. — Помиритесь!

Варму вздыхал, кашлял и кутался в одеяла.

В конце-концов он уснул, и Эрих, постелив себе на полу, смог прилечь. Он устал, покалеченная нога болела. Варму что-то бормотал во сне, мирно потрескивал в очаге огонь, и хромой гончар потихоньку тоже начал уплывать в сладкие грезы…

Его разбудили крики. Подскочив, Эрих сел и прислушался. Крики зазвучали ближе, совсем рядом простучал дробный топот копыт… Хлопнула входная дверь, и в комнату влетел запыхавшийся, растрепанный Намар. Не заметив Эриха, подросток бросился к постели и затряс Варму за плечо: — Отец! Отец, вставай!