Елена Бергман - Мир львинов

— Земля гудит. — прошептал Мрах.

Варму задрожал от необъяснимого страха: он уловил, наконец, низкий быстро нараставший гул; звук шел как будто из ниоткуда, но был повсюду, ощущаясь скорее не ухом, а неприятной дрожью в костях. Заныли зубы…

— Землетрясение… — хором ахнули все трое: жители гор, они уже не раз испытывали на себе гнев земли.

И тут степь вздрогнула, застонала и забилась в бешеном танце. Устоять на ногах было невозможно: удары следовали один за другим, испуганных путников швыряло и било, и они, перестав понимать, где верх, а где низ, отдались на милость стихии. Толчок, еще толчо к, слабее предыдущего, удаляющийся вой… И землятресение закончилось — столь же внезапно, как и началось.

Эрих очнулся и чихнул. Он лежал на спине, раскинув руки, в ушах гудело. Но земля земля больше не тряслась. Кое — как протерев глаза от запорошившего их песка, мальчик осторожно сел. Крутить головой оказалось больно, все тело ныло, и колени, и локти, ободранные о камни, саднили, но кости, похоже, были целы. Кое-как встав на четвереньки — ноги оказывались его держать, Эрих осмотрелся в поисках товарищей.

Варму мальчик заметил почти сразу; молодой охотник сидел, держась за голову, и стонал: его пальцы были в крови. Немного подальше желтела знакомая спина львицы. Хищница кого-то вылизывала. Стараясь не обращать внимания на боль в сбитых в кровь коленях, Эрих пополз к ней. Котенок с жалобным писком бросился к нему, и мальчик обрадовался — малыш не получил ни царапины. Добравшись до львицы, Эрих увидел, наконец, Мраха. Тот лежал неподвижно, мех посерел от припорошившей его пыли, глаза закрыты, но был жив — грудь равномерно поднималась и опускалась. Правая рука, сломанная, торчала под неестественным углом, из раны чуть ниже локтя белел обломок кости. Львица, встревоженно мяукая, лизала его в лицо. Эрих растерялся — он не умел лечить такое…

Что теперь станет с Мрахом? В рану попала земля, и заражение неминуемо… Неужели его друг умрет? Вдалеке от дома, так и не увидев маму, отца, Рашаню? Страх и напряжение последних часов требовали выхода: горло мальчика сжала невидимая рука, глаза защипало…Слеза сорвалась с ресниц и побежала по щеке, за ней вторая… Эрих не пытался их вытирать — зачем? Мраху это не поможет…

Крепкие руки нежно, но решительно, отодвинули мальчика в сторону, по мокрым щекам прошлась шершавая ладонь: Варму, с перевязанной кое-как головой, лицо в крови, наклонился над львинком и осматривал его руку. Вид у юноши был уверенный, и Эрих вдруг понял — Мрах поправится. Перестав реветь, мальчик придвинулся поближе, не отрывая от неожиданного спасителя полного надежды взгляда.

Варму не торопился. Травма оказалась серьезной, но ученик шамана в своей жизни успел повидать и похуже. Перво-наперво надо было отнести ребенка к реке, под защиту деревьев — там и чище, и спокойнее, и есть проточная вода. А еще — в изобилии растут необходимые для лечения травы…Уверенно, но предельно аккуратно, стараясь не повредить и без того сломанную руку, Варму завернул львинка в свой плащ, и, взглядом указав Эриху на дорожные мешки, подхватил Мраха на руки. Оказавшись на берегу, юноша уложил находящегося без сознания ребенка в тень и отправился на поиски растений и палок для шины. Когда он вернулся, Мрах лежал все так же, и Варму порадовался: вправление сломанных костей и зашивание раны — дело весьма болезненное. Эрих тихо сидел рядом с другом, боясь пошевелиться. Мальчик хотел помочь, и Варму поручил ему истолочь травы для повязки: пусть лучше занимается делом и не путается под ногами.

Голова у молодого охотника трещала от удара о камень, в глазах темнело, колени подгибались от слабости, к горлу подступала тошнота, но пальцы, опытные пальцы лекаря, уверенно делали то, что необходимо, и очень скоро рука Мраха, аккуратно перевязанная, уже лежала в лубке. Львинок начал приходить в себя и стонал. Варму достал из своего мешка большую глубокую раковину, приготовил на крохотном костерке какой-то отвар и напоил им ребенка. Мрах, кривясь, послушно выпил горькое зелье и почти сразу уснул.

Совершенно измученный юноша жестом успокоил Эриха и тоже лег — его собственные раны могли и подождать.

У Эриха глаза тоже слипались. Подозвав львицу — он знал, что та никуда не уйдет, мальчик с наслаждением растянулся на голой земле. Ему приснилось землетрясение.

Варму совершил серьезную ошибку, отложив собственное лечение на потом. Рана на голове воспалилась, и юношу терзали сильная слабость и жар. Сказались и последствия сотрясения мозга. Почти трое суток он провалялся, плавая в горячечном тумане, едва понимая, где находится. Кто-то тормошил его, заставляя пить горький отвар, и Варму тщетно пытался вспомнить, откуда он знает этого мальчишку. Солнце вставало и снова садилось, а юноша лежал, то трясясь в лихорадке, то изнывая от жара. Но он был силен и молод, и болезнь отступила. мОднажды утром Варму проснулся, чувствуя себя здоровым — лихорадка оставила его, голова больше не грозила лопнуть. Сладко потянувшись, юноша хотел было вскочить, но деревья и кусты вдруг закружились и поплыли у него перед глазами, и варах вынужден был снова лечь. Рядом, укрытый меховым плащом, спал львинок: Варму услышал его ровное дыхание и и вспомнил все…