Елена Бергман - Мир львинов

Целых четыре долгих дня миновало, пока Варму немного оправился и без посторонней помощи доплелся до реки, и еще седьмица, прежде чем он смог продолжать путь. Раны, нанесенные волчьими зубами, никак не хотели заживать и ужасно болели. Но молодой организм справился, и юноша снова обрел былые ловкость и силу. Мрах тоже поправлялся — он уже мог шевелить пальцами больной руки и заметно окреп. И вот маленький отряд опять шагает по степи, с львицей во главе, по направлению к горам.

Друзей переполняет энергия, идти по мягкой траве легко и радостно, и каждый шаг приближает их к дому. Даже погода помогает путникам — солнце то и дело скрывается за облаками, прохладный ветерок обдувает спины, и идущим кажется, что они слышат его шепот: домой, домой! Равнина пуста, лишь в отдалении пасется небольшое стадо зубров…

Варму вдруг ощущает легкий укол тревоги. Странно…

Нигде его зоркий глаз не видит ничего подозрительного, но юный охотник склонен доверять своим чувствам. Что же его насторожило? Вот парочка тигров, сытых и сонныхзначит, не они. Одинокий олень, неспешно бредущий к реке? Не смешите. Может, снова будет землетрясение? Не похоже — животные слишком спокойны, а они первыми чувствуют подобную опастность…Но тогда что? Остаются зубры. Но зубры далеко, хотя расстояние между ними и отрядом и уменьшилось. Заметно уменьшилось… Зубры их догоняют. Совпадение? Может быть… Но зачем стаду бежать за отрядом, когда вокруг полно травы? Ему полагается мирно пастись, отгоняя мух и слепней… Животных вспугнули!

Похоже, Мрах тоже что-то заметил — вон хвост как заплясал… Больше не сомневаясь, Варму объявил привал и приступил к львинку с расспросами, но тот только пожимал плечами: мол, ничего не видел! И Варму не стал настаивать, хотя и был абсолютно уверен — видел. Но молчит. Еще одна загадка. А зубры тем временем приближались…

Молодой охотник еще раз огляделся — ему показалось, что трава вокруг их маленького отряда шевелится. Он всмотрелся попристальнее — э, нет, не показалось! Трава и вправду шевелится, все ближе и ближе… Варму схватился за копье, готовясь достойно встретить неведомых врагов, но львинок остановил его, отрицательно покачав головой:

— Их слишком много…

И тут Варму, наконец, увидел и с трудом сдержался, чтобы не завопить от ужаса и безнадежности. Ибо приближающиеся воины не были людьми. Не меньше тридцати пар желтых глаз с нескрываемой ненавистью смотрели на вараха, пышные гривы развевал ветер… Они были прекрасны, эти львины, молоды, сильны и вооружены до зубов. И в их взглядах Варму прочел свой приговор. Ну что ж, он умрет как мужчина! Юноша снова попытался поднять копье, и снова маленькая, но сильная рука Мраха его остановила. Чего он хочет, этот львинок, почему отказывает Варму в последней милости — погибнуть в бою? Юноша хотел было уже оттолкнуть мальчика, но тот вдруг шагнул вперед, закрывая человека собой, протянул руку по направлению к воинам и заговорил — горячо, убежденно и быстро. Варах не понял почти ничего, только «он», «друг», «путь» и «нет». Львины слушали внимательно, и в сердце Варму зародилась слабенькая надежда: неужели мальчик пытается договориться? И защищает его, вараха, приноящего в жертву львов? Да не может быть! Или может? Варму пробил холодный пот — он понял, что здесь и сейчас решается, умереть ему или жить. А Мрах все говорил, и его голос становился уверенней с каждым словом. Мальчик рассказывал своим соплеменникам о землетрясении и своей сломанной руке, о волках, о рисунках на кости, о стремлении Варму к познанию, о его добром сердце. А потом он замолчал, давая львинам возможность спрашивать. И его спрашивали, и он снова говорил, и это длилось вечность…

Мрах вдруг поперхнулся очередной фразой, пошатнулся и начал падать. Варму едва успел подхватить его, заглянул в лицо — он был без сознания: напряжение переговоров и страх за друзей оказались не по силам его еще не до конца окрепшему после болезни организму. И молодой варах внезапно забыл про страх.

— Ну? — угрожающе спросил он, в упор глядя на воинов. И те попятились, поднимая копья.

— Ну? — повторил Варму, — Так и будем стоять? Давайте, убивайте! Или уйдите с дороги! Вы же видите, ему плохо!

И случилось чудо: львины, гордые, полные сил, вооруженные, расступились перед ним, пряча глаза. Варму, прижимая к себе Мраха, шагнул в образовавшийся проход, за ним Эрих, и никто не попытался их остановить. Шествие замыкала львица — глухо рыча, она косилась на незнакомых воинов. Подойдя к одинокому дереву, юноша осторожно положил начавшего приходить в себя львинка на траву. Эрих прижался к его боку, дрожа от страха, но Варму ободряюще улыбнулся и сунул перепуганному мальчику флягу с водой. Смерть, уже дышавшая друзьям в затылок, разочарованно удалилась — они победили. На этот раз. Варму облегченно вздохнул и склонился над Мрахом — львинку нужна была помощь… Чужие воины ему не мешали: они понимали — юноша знает, что делает.