Елена Бергман - Мир львинов

Но клык — достаточно твердый материал, кремниевые инструменты быстро тупились, и юноша, своему немалому огорчению, вскоре вынужден был прерваться и отправиться на поиски подходящих камней. Воспользовавшись затишьем после грозы, Варму спустился к реке и пошел вдоль воды, внимательно вглядываясь в песок. Вдруг его внимание привлекли голоса. Спрятавшись в зарослях камыша, молодой охотник стал невольным свидетелем прелюбопытной сцены: из-под огромного вывороченного пня появились две маленькие фигурки, сопровождаемые пушистым песочного цвета зверьком, в котором Варму без труда признал львенка. Молодой охотник сразу же подумал — а не тот ли это львенок, что пропал во время охоты?

Но юноша удивился еще больше, когда разглядел мальчиков повнимательнее и понял, что один из них — не человек. Дети здесь, вдали от любого жилья, да еще принадлежащие к враждующим видам? И откуда у них львенок? Молодой художник был крайне заинтригован. Новые картины замелькали перед ним, яркие и необычные. Варму ничего не слышал о людях, заключивших союз с гривастыми, и дружба человека и львинка казалась ему невероятным чудом. Да этого просто не могло быть, потому что не могло! Все его существо восставало против подобной дружбы. Варму даже зажмурился и потряс головой, пытаясь прогнать наваждение, но мальчишки никуда не исчезли — все так же стояли на берегу и обсуждали что-то на непонятном вараху языке, не подозревая, что за ними наблюдают.

Надивившись вдоволь, Варму бесшумно отполз подальше и вернулся к своим товарищам, ни единым словом не обмолвившись им об увиденном: молодой охотник слишком хорошо знал своих соплеменников и не желал, чтобы те помешали его исследованиям.

В течении всего последующего дня юноша наблюдал за мальчиками, спрятавшись в ветвях огромного дерева, стоявшего прямо у реки: отсюда великолепно просматривался берег, а сам охотник оставался надежно скрытым густой листвой. Вскоре Варму уже знал их имена, видел, как они охотятся, готовят, моются. Купание львенка привело его в восторг, а сцена совместной ловли блох напомнила о детстве — он и его младшие братья точно так же искали друг у друга насекомых. К вечеру юноше удалось немало узнать и понять, но, как ни странно, его интерес не только не угас, а, напротив, многократно возрос.

Ему нравилось в мальчиках все: мелодичный язык, взаимная поддержка даже в мелочах, их веселый, искренний смех, отношение к львенку. Когда на следующее утро дети продолжили путь, Варму последовал за ними и вскоре увидел, как ребята сначала обнаружили следы отряда варахов, а потом и их стоянку, и догадался, что они собираются освободить львицу этой ночью. Недетская их храбрость нашла отклик в сердце юноши и, неожиданно для себя самого, он решил им помочь.

Прикинувшись спящим, Варму прислушивался к ночным звукам и лишь сильнее захрапел, когда пленница забеспокоилась. Убедившись, что львица и ее спаситель ушли, молодой охотник разбудил воина, который нес вахту после него, жестом уверил того, что все спокойно, и с чувством честно выполненного долга завалился спать. Угрызения совести его не мучили, а на душе было удивительно хорошо. Ему приснились львица, играющая с детенышем, и двое мальчиков, сидящих рядом в траве.

Исчезновение пленницы обнаружилось лишь на рассвете.

Хотя Мрах и Эрих совсем неплохо замаскировали убежище, варахам — охотникам все же удалось напасть на их след.

Первой опасность почуяла львица. Прижавшись к земле, встревоженная мать затаилась в надежде, что чужаки пройдут мимо, но шаги приближались, и она решила напасть первой. С оглушительным ревом вылетела хищница из камышей, и не готовые к атаке воины были буквально сметены ее стремительным натиском. Один, наповал сраженный метким ударом ее когтистой лапы, упал, второй со стоном уполз в заросли, зажимая рану в груди. Остальные отскочили назад, поднимая копья. Брошенный впопыхах дротик задел плечо львицы, лишь слегка ее оцарапав и разозлив еще больше. Хищница на мгновение замерла, оценивая обстановку, грозно зарычала и снова бросилась на людей.

Еще один охотник упал, похоже, мертвый, а еще двое, чудом уцелевшие в схватке, побросали копья и с воплями ужаса кинулись бежать: вряд ли им удалось бы совладать с львицей, а умирать молодым воинам не хотелось.

Варму застыл, заворожено глядя на хищницу — так она была прекрасна в своей ярости: ее поза с приподнятой лапой, поворот головы, прижатые маленькие уши, оскаленная пасть с белоснежными кинжалами клыков, бьющий по бокам хвост…Львица присела, готовясь к очередному прыжку, но не напала, очевидно, смущенная неподвижностью чужака и его пристальным взглядом. Вероятно, в конце-концов она уступила бы инстинкту и растерзала молодого воина: Варму видел, как напряглись ее мышцы, и приготовился к смерти. Время будто бы замедлило свой бег, и юноша ясно разглядел все в мельчайших подробностях: вот львица припадает к земле, ее тело распрямляется, словно пружина, и хищница уже летит, подняв лапу с выпущенными когтями… Но вдруг маленькая стройная фигурка выскользнула откуда-то сбоку и бросилась львице наперерез. Львица возмущенно мявкнула и упала на песок, неловко завалившись набок. Варму от удивления только рот открыл — в прыжке та умудрилась изменить траекторию полета, изогнувшись совершенно немыслимым образом… Молодой воин даже помыслит не мог, что такой крупный зверь способен на подобное!