Евгения Сафонова: О волчицах, джедаях и снежных королевах

Эльза долго смотрела на него. Потом, прикрыв глаза, вскинула руку, накрыв его ладонь своей — и светлая улыбка коснулась её губ.

…а потом королева Эренделла мягко отвела руку странствующего певца от своего лица.

— Я всю свою жизнь была одна, — тихо произнесла Эльза. — Даже с родными. Даже в толпе. Я кричала от одиночества, но никто меня не слышал. До сегодняшнего дня. — Улыбка погасла на её губах. — Но я королева, Джереми. И скоро я выхожу замуж. И я не думаю, что мой король одобрит наше общение.

Он смотрел на неё пристально, не моргая — точно хотел навеки запечатлеть на дне своих зрачков.

— Ясно, — после долгой паузы тихо произнёс Джереми. — «Но прежде — долг и честь»?

— Да, — Эльза медленно встала. — Так будет лучше для всех.

— Кроме тебя?

— А это, — она спокойно смотрела на него сверху вниз, — не имеет значения.

Джереми поднялся на ноги, не отрывая взгляда от её лица. Потом вскинул руку, на которой уже мерцал крохотный огонёк.

— Ты — истинная королева. — Золотистая вспышка озарила лицо юноши — и он протянул Эльзе огненную розу. — Прощайте, Ваше Величество.

Она молча взяла цветок, окрасившийся серебром в её пальцах. Отвернулась, оставляя певца за спиной. Сделала шаг, другой — и остановилась.

— Джереми…

— Да?

Эльза не смела обернуться.

Потому что боялась, что не сможет отвернуться ещё раз.

— Спасибо, что нашёл меня.

А потом Эльза, королева Эренделла, зашагала прочь — а огненная роза, обернувшись льдом в её руке, тихо роняла наземь прозрачные, как слёзы, лепестки.

— Его Высочество Ханс, — вновь провозгласил Кай, — принц Южных Островов!

Эльза наблюдала за тем, как Ханс шествует к трону. Она казалась спокойной: подбородок чуть вскинут, на губах лёгкая улыбка, в глазах сталь. Маска королевы, не имеющей права на слабость.

— Ваше Величество, — принц с достоинством выпрямился из учтивого поклона.

— Итак, я обещала дать свой ответ, — голос Эльзы был ровным, как гладь заледенелого фьорда. — И этот ответ — да.

— Я не сомневался в вашем… благоразумии, — Ханс улыбнулся. — А я обещал показать портрет Андерса. Неужели вы не захотели взглянуть? Прежде, чем дать ответ?

— Внешность, в сущности, не имеет значения, — пожала плечами королева.

— И это хорошо, — неожиданно весело откликнулся принц. — Потому что… — Ханс ухмыльнулся, — …никакого портрета у меня нет.

Эльза изумлённо прищурилась:

— Что…

И тут двери тронного зала распахнулись во второй раз.

Эльза подняла взгляд — и слова замерли у неё на губах.

— Я всегда думал, что не стоит гоняться за внешностью, — вновь вошедший неторопливо подошёл к Хансу, хлопнул того по плечу — и ослепительно улыбнулся Эльзе. — Хорошо, когда будущая жена разделяет твою точку зрения.

— Джереми? — Эльза оторопело смотрела на певца, который сменил потрёпанные штаны и рубаху на изящный костюм синего бархата. — Но…

— Боюсь, Ваше Величество, вам придётся простить мне ещё один маленький обман. Джереми — имя моего отца. А моё… — и в глазах юноши загорелись лукавые огоньки, золотые, как пламя в его ладонях. — Моё имя — Андерс.

Эльза не сразу поняла, что её губы приоткрыты от изумления.

— Но… ты… вы не можете… — она вскочила, — вам же сорок два года!

— А моему деду девяносто восемь, и он выглядит моложе, чем мой отец перед смертью, — пожал плечами король. — А тому было только сорок.

— Этого не может…

— Может, — Андерс улыбнулся ей. — Пройдёт десять лет, а вы не постареете ни на день. Приятное дополнение к тяжёлому бремени управления стихиями, не правда ли?

Эльза открыла рот — и закрыла, как рыбка, выброшенная из воды.

Взгляд Ханса мог бы показаться сочувственным, если бы не зашкаливавшее в нём ехидство.

— Я сожалею, что прибыл на вашу коронацию инкогнито. И что слишком рано покинул Эренделл — тоже. Я не хотел смущать вас своим присутствием, а неотложные дела не позволяли мне пробыть в городе дольше. Думаю, в противном случае мой брат не натворил бы тех бед, которые вам по его милости пришлось пережить, — Андерс холодно взглянул на Ханса, и тот мигом съёжился, растеряв всё ехидство. — Мой брат в полной мере осознал свои ошибки, уверяю. Из него вышел не лучший посол — но я решил, что не лишним будет ему попросить прощения лично. Его фокусы сильно осложнили отношения Эренделла и Южного Королевства… а в преддверии нашей свадьбы эти осложнения следовало устранить.

Хлопнули двери — и Эльза поняла, что Ханс предпочёл ретироваться. Вместе со всеми, кто ещё был в зале — включая Кая, наглаживающего бакенбарды и широко улыбающегося чему-то.