Райан Гродин - Город-крепость

— Я... я не знаю.

— Ты не знаешь? — Голос Инь Юй иглами впивается в меня, вызывая вину. — Где мы будем спать? Что мы будем есть?

Нуо и Вень Ки отпрянули назад, но все еще смотрят на меня. Они смотрят и ждут ответов, которых у меня нет.

Потом я чувствую рядом чье-то присутствие. Рядом со мной становится тепло, мне в руку скользит ладонь. Пальцы встречаются с пальцами. Тепло к теплу. Ощущение Дея так разительно отличается от всех других прикосновений. Внутри меня что-то лопается и парит, складываясь в чувство того, что все будет хорошо.

— Спасибо за ключи, — говорит он, обращаясь в Инь Юй. — И за молчание.

Она моргает от неожиданности, склонив голову набок и глядя на него из-под челки. Так она делает всегда, когда хочет, чтобы никто не заметил её взгляд.

Дей смотрит на меня. У него такие нежные пальцы, они заполняют все пространство.

— Все девушки здесь?

Снова оглядываю лица. Нет только Синь. От этой мысли болит сердце. Но я все равно киваю.

Мой мальчик из-за окна откашливается. У него твердый и ясный голос.

— Я понимаю, никто из вас не знает меня, кроме Мей Юи и Инь Юй. Но я хочу, чтобы вы знали, если вам нужно безопасное место, где можно переночевать, пойдемте со мной. Там есть еда. Чай. Есть циновки, на которых можно поспать. Если хотите.

Девушки смотрят на него, будто он какая-то диковинка. Мне интересно, мое лицо выглядело так же той ночью, когда он постучал ко мне в окно и я увидела другую жизнь, зовущую меня наружу?

Я представляю крошечную комнату с плиткой похожей на зубы курильщика. Насколько нам с Джин Линь в ней было тесно.

— Но в твоей квартире мы все не поместимся.

— Мы идем не ко мне в квартиру, — говорит Дей. — Мы уходим из Хак-Нам. Возвращаемся домой.

Дом. Это слово звучит, словно песня. Что-то отличное от увядающих рисовых полей и ночей, раскрашенных кулаками. Что-то, ради чего стоить петь.

— Мей Юи, ты ему доверяешь? — спрашивает девушка из южного коридора.

Я смотрю на парня, который держит меня за руку. Его волосы растрепаны, в глазах пролегла вся дневная усталость. Он улыбается, чего я никогда не видела прежде. Так выглядит его дом: безопасный, цельный, полный тепла.

Ответ дается очень легко:

— Всей душой.

Пальцы Дея твердеют. На его лице расцветает улыбка, он смотрит на остальных девушек.

— Если кто-нибудь из вас захочет пойти с нами, следуйте за мной.

Первой делает шаг Вень Ки. Потом Нуо. Следом за ними идут остальные девушки... цветная волна и робкие шаги. В конце концов остается только одна. Она стоит в одиночестве на островке из света уличных фонарей.

— Мама-сан, — пальцы выскальзывают из ладони Дея, и я возвращаюсь к ней. — Вы тоже можете пойти.

— Там для меня места нет.

Здесь, на открытом воздухе, голос пожилой женщины звучит иначе. Злость исчезла из него. Он мягкий, почти потерянный.

— Вы же слышали, что сказал Дей. Мы все можем пойти, — говорю я.

Мама-сан качает головой. Её тугая и плотная шишка из волос распадается, свободно рассыпаясь по лицу. Она пальцами, словно граблями, стягивает пряди обратно.

— Там для меня места нет, — снова говорит она. — Это не наш мир. Такие, как мы, живут во мраке. Я остаюсь в Хак-Нам.

Я знаю этот взгляд, то, как опускаются её плечи, то, как распахиваются глаза. Она была заперта слишком долго. Она страшится этой открытой двери. Как моя мать.

Я протягиваю руку, хочу, чтобы она взяла её.

— Мама-сан...

— Иди, — перебивает меня она, уходя дальше от фонаря. — Вскоре ты сама это поймешь.

Дей и девочки ждут меня, мама-сан отдаляется еще больше. Дальше от моей вытянутой руки, подальше от света, в тени, которым, как она считает, принадлежит. И тьма наступает, поглощает её.

Я остаюсь одна. Стою под лампой в голубом отблеске света.

Дей опять оказывается рядом.

— Мей Юи, ты в порядке?

— Я не могу... — Пытаюсь проглотить свою беспомощность, продолжая вглядываться в темноту. — Я не хочу бросать её вот так.

— Это её выбор, — тихо говорит он, — и, благодаря тебе, она свободна его сделать.

Мой мальчик из-за окна прав. Как бы мне не хотелось схватить мама-сан за руку и тащить её в безопасное место, я не могу этого сделать. Выбор принадлежит лишь ей.

— Ты готова уйти отсюда? — спрашивает он.

Наши руки возвращаются друг к другу. Не могу сказать, это я цепляюсь за него или он держит меня. Думаю, и то и другое. Смотрю на девушек и сестру. На дорогу, которая лежит перед нами совершенно открытая... она готова увести нас отсюда.