Андрей Газаев - Исход

— Кто упал? — не понял Дед. — Да кстати, я же так и не знаю, как вас зовут.

— Меня Радимир, а его Мирослав.

— Лихо, — Дед даже присвистнул от удивления. — Славные у вас имена, ребята. А почему твой брат больше молчит, а ты мне все один рассказываешь?

— А он у нас молчун и не любит много говорить. Зато он знаешь, какой умный? В шахматы любого обыграет. Может даже и тебя победит.

— Ну, меня-то он точно обыграет, — Дед улыбнулся, выводя машину на пустой асфальт. — Потому, что я играть то в них совсем не умею. Даже правила толком не знаю. Но ты мне дальше расскажи, зачем вы на гору то полезли?

— А мы еще вечером получили сообщение, что в доме оставаться нельзя, что надо выбраться и подняться на гору, к больнице. И идти сзади нее, вдоль забора.

— Погоди, — Дед нахмурил брови. — Что значит, получили?

— Ну, это как будто не знаешь, а потом бац, и все уже понял. Как услышал, только без звука.

— М-да, — только и смог выговорить Дающий Дорогу. Не солоно хлебавши, как говориться. — Ну, а дальше что? Поднялись вы на ощупь на гору, и пошли вдоль забора?

— Да. Мы увидели фонарик, он нам махал и светил. И мы пошли прямо к нему.

— Фонарик?! — Дед едва не нажал тормоз.

— Ага. Яркий такой. Его тетя держала в руках. Это мы увидели, когда дошли.

— Тетя? — спину водителя прошиб холодный пот. — Какая еще тетя?

— Молодая и вся голая. Она стояла у твоей машины и светила нам. А потом открыла дверцу, и сказала: «Забирайтесь, сидите тихонько и ждите. Дед скоро придет». И ушла.

Дед все же не выдержал. Остановился прямо посреди дороги, открыл дверь и полил водой на голову. Умыл лицо, чем-то вытерся и лишь потом забрался на свое место.

— Так, Радимир, а ты, случаем, не придумал все это?

— Не придумал, — подал голос Мирослав. — Рад говорит правду.

— Ну, хорошо, — Дед мягко придавил педаль, разгоняя «Виту». — А какая она, эта тетя с фонариком?

— Красивая. А еще молодая. И почему-то голая.

— Что, вся голая? Вообще, что ли, без одежды?

— Ага, — Радимир энергично закивал головой. — Вся, вся.

— А еще, у нее волосы были короткие, — снова вмешался Мирослав.

«Час от часу, не легче», — думал Дед, сворачивая со Степной на Революционную. — «Только этого и не хватало. Какие-то голые тети, разгуливают по ночам. И главное, знают, но только то, что происходит, но и то, что произойдет. Каким это образом она могла знать, что я вернусь к машине? Нет, по логике момента, конечно так и должно быть. Но что, если бы меня пристрелили? Или пришлось бы отстреливаясь уходить пешком, вдоль той же реки? И опять-таки, откуда ей известно кто я и что делаю? И что именно здесь оставлю машину, и что нужно помочь детям добраться до нее? Чертовщина какая-то. Так, надо заканчивать, а то крыша съедет, и не заметишь».

— Ладно, дети. Забыли про тетю. У меня к вам другой вопрос. Вы знаете, куда мы едем?

— Да все мы знаем, Дед, — слова Мирослава доносились с заднего сидения. — Ты, главное, проведи нас в больницу. А потом, когда все уйдут, тебе еще Дорогу нам открывать.

Вот уж отбрил, так отбрил. Мальчишка обращается к взрослому, как к бестолковому, суетливому созданию. Что же происходит с этими детьми, уходящими в никуда? Что пробуждает в них знание? Почему, оставаясь внешне, все теми же ребятишками, изнутри наполняются какой-то силой, может даже мудростью. Почему так свободно рвут узы привязанности к родителям? Почему так безальтернативно стремятся уйти куда-то?

— А разве ваша дорога откроется не в больнице? — голос Деда звучал придавлено и немного растерянно. — Разве вы не уйдете вслед за женщинами?

— Нет. До места открытия портала нам еще пару часов придется ехать на машине.

Дед с трудом сглотнул слюну и всю оставшуюся дорогу молчал. «Виту» поставил там же, где и раньше, в небольшой рощице. Взял обоих братьев за руки и медленно двинулся вперед. У них, в отличие от него, прибора ночного видения не было.

Минут через десять, тихонечко поднявшись по лестнице, что напротив лодочной станции, внимательно осмотрел окрестность и едва не выругался. Метрах в трехстах справа, на самом углу парка, под деревьями стояла белая «Тойота». Что это, та же самая, сомнений не осталось. Но и это было еще не все. Гораздо более тревожным был тот факт, что охранники на обеих вышках просто напросто отсутствовали. Именно отсутствовали, а не спали, привалившись к ограждению.

Вышки строили наспех, и даже не обшили железом, как положено. Поэтому в широкие просветы в дощатом ограждении все довольно отчетливо просматривалось. Дед внимательно осмотрел окружающее их пространство. Следов штурма не видно. Мертвые тела под вышками тоже не валяются. Тогда какого черта здесь происходит? Дед спустился за ждущими детьми, подхватил их на руки и бегом рванул к забору.