Олег Гринфельд - Космическая одиссея 2201

Наставник, до этого молча с улыбкой наблюдавший всю эту сцену со своего места, отвечает:

— Разве вы не знаете, что африканская раса угодна Аллаху? На Земле только арабы имеют более высокий статус.

— Да что вы? Неужели это правда?

Политрук сделал удивленное лицо:

— А разве у вас не так?

— Вы же видите. Я уже пять лет в космосе — и никакого продвижения. Всё требуют пройти какие-то курсы, тесты… Не лезут мне в голову эти премудрости!

— Ай-яй-яй! — наставник всплеснул руками. — Да это же просто оголтелый расизм!

— Ну нет, — снова заговорил политрук, — у нас все не так. Любимцы пророка должны жить в почете и богатстве. Вы всё-всё скоро узнаете. И я не сомневаюсь, захотите примкнуть к нам. Разрешите, я провожу вас в ваши апартаменты… И снова просим извинить за причиненные неудобства…

Николаев бережно берет негра под руку и выводит из кабинета. Перед выходом оборачивается, подмигивает оставшимся и корчит уморительную гримасу.

Дверь закрывается, и все разражаются хохотом.

— Ну все, тихо! — скомандовал наставник. — Приведите второго.

Все снова напускают на себя угрожающий и напыщенный вид.

— Ну что ж, это было несложно. Оба они скоро будут нашими, и мы вытащим из них все что можно. К сожалению, к работе эти болваны неспособны, да нам и не надо. Пусть уж считают наш мир царством бесплатного шоколада, тем более что для кого-то оно так и есть. Есть задачка посложней… — Николаев затянулся трубочкой кальяна, прищурив глаз с уродливым шрамом.

Кальяны стояли там и сям в его изящном кабинете, оформленом в современном функционально-исламском стиле. Наставник прошелся по персидскому ковру, устилающему пол, открыл бар, проигравший мелодию вечернего намаза, налил себе какого-то зеленого сока.

— Я знаю о чем ты. У меня есть одна идея. — Он оглядел присутствующих. — Но это нам вдвоем надо бы обсудить.

Все засобирались. Уже на выходе наставник окликнул Джонса:

— Штурман, а ты зайди через полчасика, есть дело.

Штурман кивнул.

Наставник развалился на низком диванчике, покуривая кальян.

— Садись, Мухаммед! Садись, садись… мы все здесь выполняем одну миссию, а твоя работа во время операции заслуживает всяческих похвал. Но… — он помедлил, — То, что я хочу тебе сейчас поручить, намного труднее.

Джонс вскочил, вытянул руки по швам:

— Я готов, Светлейший!

— Да сиди ты! И не спеши… подумай, сейчас нам требуется твое согласие… операция деликатная.

— Слушаю, господин…

— Ты ведь знаешь, мы захватили несколько женщин… в основном это операторы, диспетчеры… мелкая сошка. Мы их обещали нашим бойцам.

Наставник рассмеялся, увидев насупленный вид штурмана:

— Мухаммед, Мухаммед! Ты достоин куда большего! Тебе нужны рабыни-наложницы? Хочешь усмирять их? Наказывать?

Джонс покачал головой.

— Мы прекрасно это знаем… Ты хочешь семью, детей, жен… или тебе хватит одной?

Наставник прищурился. Джонс почувствовал подвох, и быстро ответил:

— Конечно нет! Настоящий умиротворенный заслуживает большего, по подвигам его и число жен.

— То-то!

Наставник подумал несколько минут:

— К делу. Одна женщина — офицер безопасности. Не удивляйся. Это мир безбожников, женщины здесь греховны, они забыли свое место. Аллах покарает их, если мы вовремя не умиротворим эту планету… Слушай, Мухаммед, в чем состоит твое задание. Ты должен подружиться с ней, даже можешь завести с ней связь… Не спорь! Я — наставник, я лучше знаю, что является грехом, а что нет. С точки зрения Учения ты — победитель, а она — твоя раба, и в какой форме ты будешь осуществлять свою над ней власть — это твое дело.

Джонс опустил голову.

— Что за грусть, штурман? Ты хотел получить женщину? Вот тебе женщина! Более того, ты сможешь оказать неоценимую услугу в деле умиротворения неверных!

Джонс кивает не поднимая головы.

— Молодец! Теперь слушай. Тебя что, смущает, что ты обманешь бедную слабую женщину? Плохо ты знаешь эти существа. Нет ничего ужаснее коварства женщин. Даже в наше время, когда они заняли положенное им место, они продолжают свои интриги. Я бы тебе рассказал, что творится в моем гареме, да ты не поймешь, пока своим не обзаведешься. Расскажу только, что недавно взял в жены молоденькую девушку из бедной семьи. И для нее и для семьи это благо. Семья получила приличный калым, а она защиту сильного мужчины. И что ты думаешь? Прошлая любимая жена, столько времени изображавшая верность и покорность, так возненавидела ее, что пыталась отравить! И другие помогали! Представляешь?