Нил Стивенсон - Интерфейс

Прозвучали резкие слова, началось рукоприкладство. Секретной Службе не удалось одержать быструю победу, поскольку, как начали замечать ее агенты, все бездомные были, как на подбор, крупными и, учитывая стиль их жизни, неожиданно сильными мужчинами. К тому времени, как агенты обнажили оружие, а бездомные, виновато подняв руки вверх, отступили в сторону, Коззано и след простыл.

Наверху, на подъездной дороге Рок-Крик, завизжали покрышки. Полдюжины больших арендованных автомобилей разворачивались юзом поперек дороги, блокируя обе полосы.

Их водители, ничем не примечательные, хорошо одетые мужчины средних лет, казались самыми невозмутимыми жителями Вашингтона. Они никак не реагировали на бибиканье и поток оскорблений, извергаемые мгновенно образовавшейся за их блок-постом пробкой. Со спокойной уверенностью ветерана каждый из них обошел свою машину, проткнув по пути все четыре колеса, после чего удалился в парк.

Если бы кто-нибудь из застрявших в пробке разъяренных водителей потрудился взглянуть на отель «Фор Сизонс», стоявший на перекрестке улиц М и Пеннсильвания ключевым камнем квартала, он мог бы заметить Ки Огла, выглядывающего из окна своего номера.

Ему только что позвонил дежурный из ближайшего фургона ГОСПОД, чтобы сообщить о внезапном выбросе коротковолнового шума, разорвавшего связь с Коззано, каковую связь восстановить пока не удается.

– Аргус не принимает сигнала, – сказал дежурный. – Повторяю, Аргус в свободном полете.

Узкое ложе ручья окружали большие базальтовые глыбы. Миновав «бездомных», Коззано спрыгнули в ледяную воду и высоко, на манер Уолтера Пэйтона {89} 89 Выдающийся игрок в американский футбол , вскидывая колени, бегом форсировали ручей. Высоко над их головами нависал другой мост, гораздо больше первого: Пенсильвания-авеню. Сразу за его первой опорой они вскарабкались на восточный берег, который даже зимой покрывали заросли бамбука, плюща и сорняков. Это был сложный участок, но Уильям и Мэри Кэтрин долго готовились и не боялись промокнуть. Мэри Кэтрин пользовалась всеми видами семейного соперничества, чтобы держать Джеймса в форме; сейчас ему было трудно за ними угнаться, но ему слегка помогало шоковое состояние.

Рок-Крик отделял их от парковой дороги. Эта сторона парка заросла сильнее, здесь отсутствовали беговые и велосипедные дорожки – только узкая тропинка вдоль берега. Все трое по-прежнему бежали со всей возможной скоростью – Мэри Кэтрин вела, Джеймс замыкал, не оставляя попыток выдохнуть какой-то вопрос. Его замешательство только усугубилось, когда он заметил, что отец с сестрой начали на бегу срывать с себя одежду, оставляя за собой след из толстовок и футболок. Мэри Кэтрин сверкнула на него глазами через плечо, и он понял, что должен поступить так же. Мир в любом случае сошел с ума, так почему бы не побегать голыми по Вашингтону, округ Колумбия?

Они притормозили где-то между улицами Н и П. Мэри Кэтрин остались в одних спортивных шортах и кроссовках, и Джеймсу удалось привести себя в то же состояние, когда они перестали бежать.

Отец спрыгнул с берега. Кирпичный куб высовывался из-под берега в ручей; из куба торчала сливная труба ливневки пару футов в диаметре. Уильям Э. Коззано, по бедра в ледяной воде, сунулся в трубу, мгновение пошарил там и выпрямился, держа в руках пару пластиковых пакетов для мусора. Он забросил их на берег и следом выбрался сам.

Мэри Кэтрин к этому моменту была уже совершенно голой. Она разорвала один из пакетов; в разрыве показались складки темно-зеленой ткани и несколько пар беговой обуви. Обувь была подписана перманентным маркером: «Вилли», «М-К», «Джеймс». Она перекинула по паре Джеймсу и отцу, а затем вытащила одежду – три одинаковых спортивных костюма.

Переодевание заняло примерно тридцать секунд, и они сразу же бросились дальше по тропинке. В руке Мэри Кэтрин сжимала маленькую пластиковую коробочку; красный огонек прочерчивал в воздухе кривые в такт бега. Теперь они взяли более умеренный темп. Они миновали еще несколько проходящих поверху каменных мостов, и один раз снова пересекли ручей, чтобы он отделял их от парковой дороги.

Тропинка уперлась в ограду кладбища «Оук-Хилл», спускавшейся вниз по склону от Джорджтауна до самого берега ручья. Они свернули налево и побежали параллельно ограде по тропинке, пробитой в красной, каменистой почве, заплетенной бесчисленными корнями. Несколько отбившихся от стаи могильных плит криво торчали из ковра плюща.