Виталий Забирко - У нулевого меридиана [СИ]

Я отвернулся и принялся смотреть на океан. Безбрежный лик водного простора завораживал. На него можно смотреть часами, веками, тысячелетиями… Вечность пройдёт, а океан останется таким же. Постоянно меняющимся и в то же время неизменным.

Через полчаса Иванофф поймал пятиметровую меч-рыбу, поднял на мыс, и, когда она закачалась на удилище-кронштейне рядом с палаткой, стал фотографировать трофей. Он что-то кричал, махал мне руками, но я и не подумал встать с кресла. Несмотря на расстояние, он разглядел, как я отрицательно качаю головой, и перестал звать. Вначале Иванофф фотографировал только трофей, затем установил камеру на треногу, и снял себя рядом с меч-рыбой с разных ракурсов. Закончив съёмку, он, к моему удивлению, отпустил трофей. Правда, сделал это небрежно: начав опускать добычу с пятидесятиметровой высоты, раньше времени деактивировал наживку, и рыба сорвалась в воду с двадцати метров. Хорошо, что в воздухе она перевернулась и вошла в воду вниз головой. Упади плашмя, непременно бы разбилась.

Ещё через час Иванофф поймал белую акулу и когда начал выуживать, я, не дожидаясь приглашения, встал и направился к мысу. Особь попалась не просто крупная, а выдающаяся: около семи метров и более двух с половиной тонн. Если сбросить в океан как меч-рыбу, непременно разобьётся, как бы ни упала в воду.

— Привет, сосед! — окликнул меня Иванофф ещё издали. Лицо излучало сплошное самодовольство.

Я сумрачно кивнул. Напрасно он напрашивается в соседи. Если надумает задержаться на острове больше недели, сделаю всё, чтобы сам отсюда ноги унёс. Только пятки сверкать будут.

— Хорошо, что вы пришли! Снимите меня на камеру? Со штатива только фотографии хорошо получаются, а мне хочется клип на память. Вон какой экземпляр выловил, всем на зависть!

Шестиметровая акула-убийца, подвешенная на удилище-кронштейне, трепыхалась, вращала выпученными глазами, щёлкала зубами, но тонкую монокристаллическую леску перекусить не могла.

— Сниму, но с одним условием, — пробурчал я.

— С каким?

Самодовольства на его лице поубавилось.

— Когда будете отпускать акулу, не сбрасываете с высоты, а освобождайте от наживки в воде.

— О чём разговор, смотритель! — расплылся в улыбке Иванофф. Похоже, он неверно трактовал мой статус, принимая меня то ли за егеря, то ли за шерифа, иначе бы вёл себя гораздо наглее. — Непременно! Нехорошо у меня с рыбой-меч получилось — ещё не освоился с методикой ловли. Но теперь — само собой!

Я ему не поверил. Плевать Иваноффу, что станет с рыбой. После отснятых кадров она для него отработанный материал.

— Давайте камеру. Только близко к акуле не подходите, может так хвостом зацепить, что мало не покажется.

Словно в подтверждение моих слов акула дёрнулась, ударила хвостом по краю скалистого обрыва, и в нашу сторону полетели каменные осколки.

— Ух, силища! — восхитился Иванофф. — Жаль, что сейчас нет рыбы крупнее. Говорят, в мезозое были экземпляры раз в десять больше этого!

— Почему нет? — пожал я плечами. — Китовая акула достигает двадцати метров.

— Она планктонофаг, а не хищник… — вздохнул он. — Как её на удочку поймаешь…

— Разве программа чудо-уды не позволяет преобразовывать наживку в подобие планктона?

Иванофф выпучил глаза и недоумённо посмотрел на меня.

— Действительно… — протянул он. — Можно попробовать! Спасибо за совет.

— А потом, в океане встречаются хищники покрупнее белой акулы, — продолжил я. — Кашалот, например.

— Да, но кашалот — не рыба! — возразил Иванофф, осёкся и посмотрел на меня странным взглядом.

Я прикусил язык. И кто меня за него дёргал? Воистину, язык мой — враг мой. Какие-то триста лет назад, когда ещё не было современной классификации видов, китов, касаток, дельфинов считали рыбами. Я до сих пор придерживался этого мнения и не видел особой необходимости его менять — любая классификация условна. Условность деления обитателей океана на рыб и животных я и имел в виду, а получилось — намекал на возможность поимки кита…

— Так снимать вас на камеру или нет?! — раздражённо поинтересовался я, в большей степени злясь на самого себя.

— Обязательно! Всенепременно!

Минут пятнадцать я снимал на камеру Иваноффа с трофеем, а затем, не доверяя обещанию, проследил, как он отпускает акулу.

— А вы не рыбачите? — поинтересовался он, стравливая леску.

— Нет.

— Напрасно. Весьма увлекательное занятие! Когда-то я тоже был равнодушен к рыбалке, пока друг не взял меня с собой.