Анна Субботина - На пороге зимы

— Дерева только много идёт, — заметил Дугальд. — Ладно. Пора нам собираться. Вы с нами, граф?

Оллард кивнул:

— Наслышан о лиамских кораблях и не упущу возможности лично оценить их превосходство. И не убирайте далеко сундук с книгами, я просмотрю некоторые в дороге.

— Корабли — оцените! Пойдём потихоньку, у берега, качать не будет. А вот в книги смотреть не советую — точно харч за борт метнёте.

Оллард презрительно изогнул бровь и снова уставился на огонь.

Верен стоял у берегового костра. Не всех убитых он знал по именам, но за каждого было обидно, что отдал жизнь за победу, которую не увидит.

Такко протиснулся сквозь круг, встал рядом:

— Маркграф хочет возвращаться морем. Через Лиам.

— Ну и славно. Прокатитесь. Хоть узнаешь, что такое большая вода.

— Ага, — согласился Такко и тут же заговорил о другом: — Я виноват перед тобой. Тебя чуть не убили, и всё из-за меня.

— А я чуть не угробил нас обоих там, в клетке. Забудь, а?

Верену было что высказать другу за всё пережитое. Но не сейчас. Не у погребального огня, на который они снова смотрели со стороны живых. Они снова были вместе, бились плечом к плечу, вместе вырвали у Севера долгожданную победу. Разве можно было ругаться, пусть и за дело?

Пожелай Верен найти слова для того, что испытывал сейчас — не смог бы. Скорбь, ликование, усталость — всё сплелось в чистое, звенящее чувство. Через несколько дней они вернутся в Эслинге, отметят победу, как полагается, и снова разойдутся. Придётся снова обходить стороной предателя-барона, отводить глаза от баронессы, носящей наследника Ардерика… Зато там была Бригитта, и Верен зажмурился от затопившего его тепла.

Он кивнул Такко, приглашая отойти к скале. Друг недоуменно кивнул на костёр.

— Их память мы ещё почтим. А когда с тобой поговорим, непонятно.

— Я эти полгода ходил, как дурак, — начал Такко, когда большой валун скрыл их от посторонних глаз. — Ты мой друг, я тебе всем обязан, без тебя пропал бы. Не скрывал от тебя никогда ничего. А тут… ну…

Верен остановил его жестом.

— Я тоже храню чужую тайну. И рад бы довериться, но не могу. Знаю, что не проболтаешься, а всё равно не дело это. И ты свои тайны храни. Дружбе это не помеха.

Такко низко опустил голову, явно подбирая слова.

— А, всё равно красиво не скажу! Я хотел, когда война кончится, предложить тебе смешать кровь. Как раньше делали. И вот…

Верен не сомневался ни мгновения.

Кровь текла по сомкнутым ладоням, капала на землю.

— Как бы ни развела нас жизнь, я всегда буду твоим другом, — проговорил Такко, зажмурившись. Открыл глаза и виновато огляделся: — Надо было, наверное, как-то получше всё обставить…

Верен махнул свободной рукой:

— Я клятву Рику первый раз знаешь как давал? Стыдно вспомнить. Зато от сердца. Не бери в голову. Хорошо, что здесь и сейчас.

У костра затянули поминальную песню. Запах дыма и горящей плоти перемежался со свежим морским ветром.

— Когда уходите?

— С приливом. Будем в Эслинге через неделю-две.

Такко уходил по обнажившейся тропе к замку, где сквозь ворота виднелась высокая фигура маркграфа. Сердце Верена рвалось на части, и в то же время он никогда не чувствовал себя настолько на своём месте. А с Такко они теперь никогда не расстанутся — пусть между ними лягут все моря и горы Империи.

Бор-Линге опустела. Даже ворон больше не кружил у окон. На месте ворот и дверей зияли проёмы. По главному залу гулял сквозняк, башню обживали чайки.

Давно погасли костры и ушли корабли, нагруженные всем ценным, что удалось найти в крепости. Ушли и первые отряды по тропе. Шли, не таясь — если у Шейна и остались союзники, пусть-ка сунутся к разгорячённой победой сотне!

Ардерик медлил. Бродил по берегу, путаясь в ножнах, непривычно висевших справа, швырял в воду камни, мерил шагами дорогу, снова открывшуюся в отлив.

Верен терпеливо ждал у скал. Его обступили парни Кайлена, желавшие в который раз послушать о семье барона и о том, каково было выбираться из клетки. Благо сама клетка стояла во дворе крепости — её вытащили по мелкой воде, починили, сберегли от огня, только сажать в неё оказалось некого.

Ардерик прошёл по перемазанным кровью плитам, вошёл в замок, поднялся на башню. Внизу Верен прервал рассказ, поднял голову, нашёл его взглядом и только после этого заговорил снова. Следит. Такому не стыдно снова доверить отряд, больше он не попадётся. Пусть сегодня почувствует себя героем. Заслужил.