Александр Кондратьев - Свален ударом грома [СИ]

— Сделаем.

— Клиентов много? — поинтересовался Иван.

— Да, еще рано, через час, полтора завсегдатаи начнут подходить. Сейчас в зале шесть человек, часа два как отмечают у дамы день рождения. Клиенты тихие, семейные. Мешать не будут.

— Я тогда столик на свое усмотрение выберу. Не возражаешь? — спросил Иван.

— Выбирай, Иван Сергеевич, какой душа твоя пожелает. Что-то грустный ты сегодня, что-то случилось? — вполне искренне поинтересовался Дмитрий Степанович, уважавший Орлова и по работе в органах, и по новой работе. Ему несколько раз приходилось обращаться к Ивану за помощью, чтобы уладить дела с налоговой полицией, которая тщетно пыталась найти нарушения и около месяца обрабатывала на предмет смены «крыши».

— Горе у меня, Степаныч. Надо залить, если получится, — грустно улыбнулся Иван.

— Не буду вам мешать. Да, Иван Сергеевич, за мной должок. Ваш столик сегодня обслуживается за счет заведения, — сказал Корякин, поняв по внешнему виду Ивана, что лучше не расспрашивать о том, что случилось. От горя никто не застрахован. Знал Корякин и то, что залить горе рюмкой нельзя, лишь притупить на время боль, но он помнил добро и прекрасно знал, что добрых людей ни так и много, как хотелось бы, а поэтому готов был для залития горя хорошего человека предоставить необходимое количество литров, а если понадобится и децилитров.

Иван остановил выбор на столике в дальнем углу ресторана, присев на мягкий кожаный диван так, что с двух сторон быть защищенным стеной и видеть в то же время практически весь зал ресторана, кроме разве сцены. Как только Сергей, проследовавший за Иваном, присел напротив, к ним подошел официант.

— Добрый день, господа! Я рад сегодня обслуживать почетных гостей заведения, — спокойно и уверенно произнес официант, молодой парень лет двадцати пяти; по перебитому носу нетрудно было определить его увлечение; обслуживающий персонал ресторана в той или иной мере имел отношение к боксу, поэтому заведение слыло в городе, как самое спокойное и благонадежное. — Пожалуйста, меню. — Официант положил две внушительных по толщине книги с наименованием блюд и напитков, которые имелись в ассортименте ресторана. — Пока вы будете определяться с заказом, что вам принести: коньяк, водку, виски, а может холодного пива?

— Как тебя зовут? — поинтересовался Иван.

— Олег.

— Олег, принеси мне бутылку коньяка армянского, лимончик, а столичному гостю — на его выбор.

— Холодной хорошей водки, можно «Алтай», селедки жирной с луком, политой лимонным соком и груздей белых боровых. Если есть сырые грузди, лохматые такие, желтые, лет сто не ел таких, то лучше сырых, — тут же сделал заказ Сергей.

— Будет сделано. Сырые грузди имеются, — уточнил официант к чему готовиться Сергею и излишне резко развернулся и чуть ли не бегом направился выполнять заказ. Резкие движения не совсем подходили для официанта, который должен обладать быстротой, не бросавшейся в глаза, оставаться незаметным, но быть в тоже время всевидящим и готовым в любую секунду оказаться полезным клиенту. Именно об этом подумал Иван, провожая взглядом Олега. Наверное, еще выступает в соревнованиях и является действующим спортсменом, и его резкие развороты и движения в некоторой степени можно считать тренировкой, решил Иван. боем с ресторанной неотступно следующей за ним тенью.

— А тебя здесь уважают, — сказал Сергей, дождавшись, когда официант скроется с глас. — В Москве если ты не мэр, не президент, не премьер, на худой конец, то никто угощать просто так не станет, только если это продиктовано интересами бизнеса, чтобы больше срубить бобла. Бизнес в последнее время в Москве превыше всего. В провинции же, к счастью, пока царят другие нравы. А ресторанчик ничего, чистый. И обслуга неплохая для такого захолустья. Не ожидал…

Вскоре в зал ресторана зашла красивая, эффектная молодая женщина в вечернем наряде, призванном скорей продемонстрировать совершенные женские прелести, нежели их скрыть, в сопровождении высокого худощавого мужчины средних лет, одетого не по погоде — в костюм с галстуком. Пара тут же привлекла к себе всеобщее внимание, скорее всего из-за ярко-сочной внешности дамы. Иван на всякий случай приготовился к чему-то; для него все незнакомые люди, входившие в ресторан, представляли потенциальную угрозу.

— Как этот мир тесен! — воскликнул Сергей. — Иван, ты не будешь возражать, если я приглашу к столу вот ту парочку: доктора и его помощницу. Ты не представляешь кто это: один из самых лучших гинекологов мира! У него в предгорье Алтая частная клиника и супер современнейший роддом. Не надо летать в Швейцарию или Германию, чтобы приняли достойно роды. Он многим заграничным докторам может дать десять очков форы. Пациентки его прозвали Чудо-доктор. Правда к нему попасть не легче, чем в ту же Швейцарию, но каждую вторую пациентку он принимает бесплатно, а пациенток тех подбирает его помощница. Но тех денег, которые платят остальные клиенты, с лихвой хватит содержать не одну больницу. А начинал доктор работать, между прочим, в Алтайске. Именно он принимал роды у Марины, твоего тезку первый на руки поднял. Марина до последнего все тянула, находясь в экспедиции, и схватки застали ее в пять утра в барнаульском аэропорту на регистрации рейса. Ну, ни в самолете же рожать. На скорой помощи увезли ее в городской роддом, там и познакомились с Абрамовым Семеном Иосифовичем. Удивительный доктор! А в середине девяностых он ушел из-под опеки государства и стал работать на себя и на свое имя. Как и ты, между прочим, патриот Алтая, я несколько раз звал его в Москву, а он словно прирос к Алтаю. И Марине тоже в Москве долго не сидится, все в горы Алтайские с отцом ездит, все что-то ищут.