Коллектив авторов - Старые долги

— Это ещё что такое? — вслух спросила Таня. Вопрос был риторическим, но внезапно она получила ответ.

— Это город.

Таня быстро оглянулась, но никого рядом с собой не обнаружила.

— Это ты сказал? — решив ничему не удивляться, спросила она у «робота». Больше-то не у кого, не у кузнечиков же!

— Да, — ответил тот, и стало ясно, что это и вправду робот. Ну, или что-то чертовски на него похожее.

— А что это за город?

— Антонов.

Название показалось Тане знакомым. Впрочем, таких названий в России, наверное, пруд пруди, но именно это почему-то исключительно удачно сочеталось со степью и роботом.

— А поближе тут жилища какого нет? — нерешительно спросила она, прикинув, что до загадочного Антонова доберётся разве что к утру.

— Есть. В тысяче трёхстах двадцати метрах отсюда расположено жилище «Лагерь Яна». Сейчас там проживает мой хозяин, Корней Яшмаа.

И тут Таня вспомнила, где именно слышала (точнее, читала) про город Антонов. Но… но это же невозможно, ангидрид вам всем в осадок! Она бы ещё поняла простое перемещение во времени — но это!

— Тебя зовут Драмба? — холодея, обратилась она к роботу.

— Да, — в красивом, совсем не механическом голосе не возникло и тени удивления. Впрочем, роботы, наверное, удивляться не умеют?

Таня поняла, что попала. Во всех смыслах.

Господин Яшмаа, в полном соответствии с каноном, оказался мужчиной довольно суровым, но скорее приятным. И вежливым — на «господина» только чуть приподнял бровь. Таня тут же вспомнила, что у них принято обращение «товарищ», но поправляться не стала, а дерзко перешла на «Корней», что возражений у хозяина не вызвало.

Он ей вообще не возражал. Только вот не верил ни на грош. Это было видно прямо-таки невооружённым глазом.

Впрочем, Таня сама себе не верила. Чушь ведь, бред. Фантастика, да к тому же ненаучная. «Путешествие в описываемое будущее» — теми же авторами, кстати, и высмеянное. Только вот Железной Стены что-то нигде не наблюдалось. Да и с одеждой у здешних обитателей был полный порядок, в чём Таня убедилась уже утром, когда в доме появились пятеро гостей. Трое, как ей сообщили, были историками, а двое других, уклончиво названных врачами, — явными психиатрами. Могли бы и не скрывать этот факт, Таня сама была готова настаивать на экспертизе.

Часа два её изводили самыми разнообразными вопросами (особенно мучительны были попытки вспомнить дату того или иного исторического события — с этим у Тани всегда были проблемы), а потом вежливо предложили переместиться в больничный комплекс для прохождения всестороннего обследования. Таня, у которой термин «обследование» ассоциировался с нудным беганием из одной очереди в другую, хотела было сослаться на усталость, но вспомнила про нуль-транспортировку (ах, как о ней мечталось на остановке автобуса в минус двадцать!) и с энтузиазмом согласилась. Перемещение оказалось точно таким, как в книге, — мгновенным и незаметным. Таня готова была расплакаться от умиления. Про медицинские обследования она из книг ничего не помнила, но тут всё тоже оказалось на высоте. Нужно было всего лишь лечь в капсулу, по виду напоминающую горизонтальный солярий, где её тела несколько раз коснулись чем-то холодным и пару раз — слегка кольнули. Наверное, брали анализы. Всё действо заняло от силы десять минут.

Потом её угостили обедом — Таня решила, что при первой же возможности непременно выяснит, как эта еда делается, а то в книжке были только слова про субмолекулярное сжатие, — и ещё немножко порасспрашивали. А уже под конец один из врачей спросил:

— Скажите, вам знакомо такое имя — Дмитрий Строгов?

Какие-то ассоциации это имя у Тани вызывало, но вытащить их из памяти не удалось, в чём она честно и призналась. На этом «допрос» был закончен, и её проводили обратно в дом Корнея. Тот ещё накануне предложил пожить у него — дом, мол, большой, а гостей пока не предвидится. Таня не удержалась и спросила:

— А Гага вы уже отправили обратно на Гиганду?

Корней приподнял бровь:

— Вы и о нём знаете, Татьяна? В открытых источниках этой информации не было.

— Я даже знаю, что говорила о нём ваша жена, — брякнула Таня. Прикусила язык, но поздно. Корней, впрочем, сдержал эмоции, проговорил ровно:

— И что же?

Деваться Тане было некуда — пришлось цитировать. Корней только хмыкнул неопределённо, так что Таня не поняла, что это значит. То ли «опять угадала», то ли «все врут календари». А Таня пообещала себе больше в чужую интимную жизнь не лезть и цитировать только «открытую» информацию.