Лорен Оливер - Реплика

Лира промолчала. Она подумала о том, как лежала на столе после последней процедуры с Мистером Я. В тот момент около нее весело переговаривались научные сотрудники, от них пахло сэндвичами, и они смеялись, когда ее зрачки отказывались следить за их авторучкой-фонариком.

– Я привык многое себе представлять, – продолжал Семьдесят Второй. – Иногда я воображал, что я муравей, ящерица или птица. Кто угодно. Я ловил тараканов – они часто вылезали из канализационных труб. Медсестры их ненавидели. Но даже тараканы для них были лучше, чем мы. От них можно было избавиться. – Семьдесят Второй раскрыл ладонь и как-то недоверчиво посмотрел на нее, а потом снова сжал кулак. – Было бы лучше, если бы они в открытую ненавидели нас, – добавил он. – Но на такое нельзя было и надеяться.

Он был прав. Хуже медсестры Даже-и-не-думай и тех из персонала, кто боялся, были другие… те, кто вообще едва замечал реплик. Кто смотрел сквозь них и мог обсуждать сегодняшний ужин, упаковывая трупы реплик для сожжения.

– Почему ты мне не сказал? – спросила Лира.

– Я пытался, – возразил Семьдесят Второй. – Но что толку?

Лира понурилась. Ей нужно было кого-нибудь обвинить. Ее буквально распирало от злости. Она никогда не думала, что имеет право на такие эмоции. Настоящие люди верят, что они чего-то достойны, и сердятся, когда не получают того, что им нужно. Реплики не достойны ничего, не получают ничего – и потому никогда не злятся.

Неужели Бог создал людей, которые сделали с ней такое?

– Ты поэтому убежал? – прошептала Лира, и к ее глазам подступили слезы.

У нее ничего не болело, но ощущения были какие-то странные. В ее теле что-то надломилось, словно ей вставили трубки в грудь, и все мысли в голове перепутались.

– Нет, – ответил Семьдесят Второй. – Не совсем.

– Тогда почему?

Семьдесят Второй притих. Может, он и сам не знал. Наверное, он хотел хоть что-нибудь изменить.

– Нам не стоит здесь оставаться, – внезапно произнес он.

Лира встрепенулась.

– Почему?

– Мы не в безопасности, – пояснил Семьдесят Второй и стиснул губы. – Послушай. Я им не доверяю. Они не реплики.

– Девушка – реплика, – парировала Лира.

Семьдесят Второй насупился.

– Она вообще не в курсе. Ей никто не сказал.

– Но нам некуда идти, – вымолвила Лира, и у нее мурашки побежали по спине от осознания горькой истины.

Насколько велик мир? Она и понятия не имела. Сегодня они ехали несколько часов: дорогам, торговым центрам, улицам и домам не было конца. Однако Джемма упомянула, что они даже не пересекли границы штата Флориды. Какое огромное пространство оказалось за пределами забора, за пределами острова!

Но разве теперь что-то имеет значение?

«Мы все равно умрем», – едва не добавила Лира, но в последнюю секунду удержалась.

– Я проделал такой путь вовсе не для того, чтобы быть игрушкой, – заявил Семьдесят Второй. – Для этого можно и в Хэвен вернуться.

Лира не понимала, что конкретно он имеет в виду, но могла догадываться, судя по его тону.

– Они добры к нам, – вымолвила она. – Они помогли нам. Накормили нас. Они дали нам одежду и место, где можно спать.

– Ага! Но чего они хотят? Им явно что-то надо от нас. Они же люди, – упорствовал Семьдесят Второй. – Они не меняются. Сечешь? Они всегда такие. Им вечно что-то нужно.

Лира помрачнела. А чего, к примеру, от нее хотела доктор О’Доннел? Или медсестра Эм, которая улыбалась репликам и однажды сказала Лире, что у нее красивые глаза? Между прочим, Эм сберегала свои старые жетоны с переправы, чтобы отдать их младшим репликам для игры…

Но, возможно, именно поэтому они и покинули Хэвен – они с ним не срослись. Лира до сих пор не могла взять в толк, что делает людей столь непохожими на реплик. Наверное, она никогда этого не поймет. Но у нее тоже были желания. Она хотела научиться читать. Она чувствовала голод, холод и усталость. Она нуждалась в пище и в отдыхе. Но она никогда не делала ничего плохого, чтобы заполучить желаемое.

И поэтому она оказалась менее значительной, чем настоящие люди?

Она попыталась высказать свои соображения Семьдесят Второму.

– Ну и что с того? – рявкнул Семьдесят Второй.

Он пугал ее, когда смотрел на нее в упор. Сейчас он напоминал статую во внутреннем дворе Хэвена, чье размытое дождями лицо было незрячим и холодным.

– Тебе достаточно, что тебя кормят, а после этого отдают указания, да? Как собаке, которую каждый день загоняют в конуру?

Лира встала.

– А какая разница? – спросила она.