Д Кузиманза - Трое из двух [СИ]

"Да, а что случилось?"

"Что случилось?"

"Ничего, то есть всё. Помните, вы хотели узнать и увидеть, где я живу?"

"А ты вечно бурчал: "СТОП!"

"Больше не СТОП, теперь я согласен".

"Когда мы туда поедем?"

"Сейчас".

"Как это?"

"Ну, так же, как вы ездили на пикник. Согласны?"

"Конечно!"

"Ещё бы!"

"В дорогу! Закройте глаза и ничему не удивляйтесь".

Но они удивлялись.

Виктор нервничал, Августа оглядывалась с любопытством. Было немного облачно, но солнце освещало синеву неба ясно и чисто. Увидели над собой пролетающих птиц, и почему-то их вид принёс уверенность. Опять закрыли глаза, но ничего не изменилось. Продолжали видеть чётко то же самое небо. Длилось это всего несколько минут, потом появились тучи. Очень странные тучи! Напоминали скорее белый дым, который медленно начал заполнять собой весь мир. Виктор забеспокоился, но лишь на минуту. Доверял Дину. Вскоре не видел уже ничего кроме бесконечной белизны. Вдруг туман начал быстро уплотняться и превратился в вертикальную белую плоскость, в которой открылась дверь.

— Не бойтесь, — сказал Дин, и они оказались перед зеркалом. Медленно в нём начали возникать три силуэта. Странно, но изображения Виктора и Августы были почти прозрачными, зато Дин выглядел чётко и нормально.

— Мы с ней, как привидения. Это ужасно!

— Вас здесь нет. Есть только я. Вы пока ещё в вашем мире.

— Что?

— Через минуту вы пройдёте через это зеркало. Это первые двери. Ты стоишь перед тем, что отделяет явь от сна. Проходя через них я оказываюсь, наконец, у себя. Это зеркало очень чувствительно. Всасывает картины и запоминает их навсегда. В нём каждый мой сон и каждое моё переживание записано, как в книжке.

— Фантастика!

— Вот именно. Каждый человек, когда умирает, слышит, как разбивается его зеркало, но никто не знает, что это за звук. Вы готовы?

— Да.

— Тогда возьмёмся за руки. Только не удивляйтесь, что мы будем вместе и поодиночке. Ну как, мы переходим?

— Да…

Шагнули в зеркало, погружаясь в него, как в ртуть. Заволновалось перед ними, всасывая их тела. Разум Виктора окунулся чёрный цвет, но и в темноте видел чётко себя, Августу и Дина, а также волнующуюся черноту зеркало.

— Мы прошли первые двери. Ни одна чужая мысль сюда уже не прорвётся. А теперь осмотритесь.

— Ай!

— Ох…

Вспыхнула невероятная феерия цветов. Находились в огромном помещении. Оно не имело ни пола, ни потолка, ни стен, но всё же чувствовалось их присутствие. Состояли из миллионов сверкающих тучек, которые без конца теряли всяческие границы и изменяли цвета.

— Знаете, почему здесь так? — спросил Дин.

— Почему?

— Чтобы наш ум не заснул.

— Что это значит?

— Потом.

— Опять — СТОП?

— Нет, просто — потом. А вот вторые двери. Готовы?

— Да.

В один миг они оказались высоко в синеве.

— Я лечу! — закричал Виктор, странно счастливый. — Лечу! Как прекрасно! Я-я-а! — заорал во всю глотку. Дин рассмеялся. Внизу проносились пространства лугов и лесов, нитки рек и полосы гор. Всё чудесно красивое, как в сказках.

— Как вам здесь нравится? — спросил Дин.

— Ах, фантастически…

— Не высоко? — засмеялся Дин. — Но мы уже внизу, видите? Дальше пойдёте сами. Дойдёте вон до той реки. На берегу будет лодка без весел. Сядете в неё. Лодка сама отвезет вас на другой берег. Это и будут третьи ворота. Или третья дверь, если угодно.

Дин исчез. Стояли на тёмном, песчаном берегу, мрачном и холодном. Оба конца реки исчезали в тумане. Чёрная вода была идеально спокойна. Сели в лодку. Даже не заметили, когда она поплыла. Снился им странный сон. Был таким цветным и приятным, что совсем не хотелось просыпаться. Купались в чудесных, цветных, больших мыльных пузырях. Приятное тепло окутывало их тела. И сами, как мыльные пузыри, плыли по ярко-голубому небу. Внизу расстилался невероятный пейзаж, словно из сказки для детей.

И вдруг пушистые облака образовали в небе чёткую надпись. Прочитали её и рассмеялись. Звучала она коротко и просто: "Я никогда не ошибаюсь, друзья".

В доме было тихо. Только шуршал газетой чёрный кот, доедая с неё котлету. Сергей Викторович спал перед телевизором. Рядом на полу валялись раскрытая толстая тетрадь в клеточку и ручка.

"Желание забвения. Есть что-то такое в человеке. Люди делают для этого разные вещи. Одни пьют водку. Вторые курят травку. Вопрос такой: сколько можно обманывать себя? Творить искусственную, несуществующую реальность? Как долго можно жить со свинцовым, ядовитым бременем, которое возвращается каждый вечер? "Свинцовый, ядовитый", это звучит патетически, а может быть, даже жалобно.