Д Кузиманза - Колдун для акул [СИ]

Старый и могучий некромант, но, тем не менее, старый морской капитан вполне мог погибнуть в бурную ночь на своём корабле. Это выглядело бы как-то уместнее. Вырвавшийся из-под отцовской власти демон или свирепая нечисть со Слепых гор тоже казались вполне логичными убийцами. Но никак не банальный выстрел в затылок на задворках ипподрома. Нелепейшая ситуация! Но не более нелепая, чем нынешняя, когда он, капитан Алекс Ромишев, двадцати шести лет, достойный сын своего отца, болтается в прибрежном течении по горло в воде.

Тёмный силуэт таинственного корабля смутно вырисовывался не более чем в четверти мили, за полчаса он немного повернулся и сейчас был обращен боковой стороной. Алекс видел сигнальные огни и несколько освещенных окон, то есть, иллюминаторов. На палубах было тихо. Еще более странно, что не слышно было звука двигателей, это в открытом-то море?

Пот заливал Алексу лицо, и какой-то ещё не полностью отчаявшейся частью сознания он видел себя со стороны и беззвучно смеялся: человек по шею в воде, а выше — вспотел, как в бане. Но в остальном было не до смеха: в боку он чувствовал боль, при каждом вдохе она становилась резче. Рот пересох, появился какой-то металлический привкус. Руки пока ещё лежали на краю импровизированного плотика из нескольких дощатых ящиков и толкали его перед собой, но силы были на исходе.

Сначала он не боялся акул, но сейчас понимал, что в этих прибрежных водах им так привлекательно откусить от него кусочек. А если они отгрызут ему ногу, то ему больше не придется мучиться от жажды: он быстро погибнет от потери крови.

И подумать только, вчера ещё он был за сотню километров от моря!

Алекс усилием воли распахнул чёрные занавеси ночи и вновь увидел себя вчерашним утром на дороге в Сентэрид. Он ехал всю ночь, чтобы разобраться в причинах смерти отца. Как говорилось в полученном им официальном письме, тот был найден недалеко от городского ипподрома с простреленным затылком. Кому помешал старый шкипер? Или напали грабители? Во всяком случае, следовало позаботиться о его могиле.

Когда утро только началось, долгий ночной путь был позади, и капитан Алекс Ромишев (капитан всецело сухопутный, в отличие от отца он никогда не служил во флоте) на одноконной бричке, которой правил сам, въехал в Сентэрид, главный город дистрикта. Бричку он нанял полчаса назад на конечной станции дилижансов, чтобы иметь свободу передвижения.

Конечно, и дилижанс, в котором он трясся всю ночь, и бричка-одноколка, запряжённая серой кобылой Ленточкой, были чистым анахронизмом и зряшной тратой времени. На машине, поездом и, тем более, самолётом, он добрался бы до Сентэрида с большими удобствами — не говоря уже о времени. Но в дистрикте Сентэрид продолжался мораторий на использование двигателей внутреннего сгорания, реактивных и любой тяги, сходной с паровой.

Так что пришлось познакомиться с Ленточкой и за полчаса пути кое-как освоить способы управления лошадью. Ну, Сентэрид — это не столица, возможно в ДТП попасть не удастся. Людской (и не только людской) муравейник в полную силу зашевелится еще только через два магистрата.

А магистрат — это бой часов на Багряной башне, отмечающий очередной час. Колокольные звонари всей столицы дистрикта и пригородов чутко прислушивались. Как только мелодично запевали колокола Багряной башни, они сразу же начинали раскачивать свои или бить в них — у кого какой резон. И попробуй, зазевайся или, того хуже, прими за главный звон какой другой!.. Живо окажешься в подвале Багряной башни, а оттуда ни в разуме, ни целыми не выходят. Так объяснил ему, невежественному провинциалу, парень из придорожной лавки.

Пока Ленточка, пегая кобыла, жевала овёс, парень смахнул с брички грязь и объяснил, как проехать к кладбищу, находившемуся южнее городской стены. Может, он и удивился, зачем приезжему с чужим выговором вздумалось посетить местный погост, да еще в столь ранний час. Но своего удивления благоразумно не выразил, не дело умничать перед благородными, в зубы получить можно вместо чаевых. Тем более что этот высокий и плечистый мужчина так мрачен.

— Шесть монет, — сказал парень.

Алекс протянул ему банкноту. Парень поклонился, вертя её в руках и озадаченно рассматривая, открыл рот, но Алекс, опомнившись, выхватил у него бумажку и взамен отсыпал меди. Парень закрыл рот, опять открыл, присмотрелся к гербам на упряжи, неожиданно запнулся, словно имя владельца внезапно спутало выполнение привычной процедуры благодарствования. Хотел всё-таки что-то сказать, но передумал и безмолвно поклонился. Алекс взобрался в бричку, принял из его рук вожжи и снова двинулся в путь.