Алексей Стародубов - Леший

Так как Геннадий не стал пользоваться "Скрытом", его появление не осталось незамеченным. Изумление и растерянность гребцов очень быстро сменилась на настоящий взрыв ярости. В течение нескольких минут большая часть находившихся на борту людей попыталась хоть как-то дотянуться до юноши различными колюще-режущими предметами.

Меньшая же часть в это время попыталась покинуть судно. На взгляд молодого человека, последние действовали намного более разумно, хотя эта попытка и оказалась не совсем удачной. Практически мгновенно беглецы поняли, что за бортом была не речная вода, а настоящая болотная трясина, по которой совершенно невозможно плыть или передвигаться. Так что желание убежать очень скоро поменялось на желание вернуться обратно.

Вот только сделать это было достаточно трудно. Трясина с большой неохотой отпускала попавшие в нее жертвы. Если бы не своевременная помощь юноши, без человеческих жертв наверняка бы не обошлось. Не обращая внимания на настойчивые попытки его убить, Геннадий стал поочередно выдергивать "Переносом" влипнувших в трясину людей на корабль.

Однако своими спасательными работами он невольно поспособствовал увеличению хаоса и неразберихи на борту. Образовалась настоящая куча-мала из перепачканных грязью людей. В результате два человека оказались выпихнуты за борт, и молодому человеку снова пришлось потрудиться, вытаскивая их из болота.

Некоторое время ушло на то, чтобы команда лодки-переростка смогла разобраться с возникшей неразберихой. При этом попытки напасть на юношу полностью прекратились. Более того, находившиеся на судне люди теперь старались по возможности держаться от него подальше.

Наблюдать за бестолковой суетой несостоявшихся налетчиков Геннадию надоело довольно быстро. Однако серьезно заскучать молодой человек все же не успел. Выкриками заставив всех остальных замолчать, к нему обратился один из налетчиков, по всей видимости являвшийся их предводителем.

Больших трудностей с пониманием у юноши не возникло, так как говоривший пользовался языком колочей, хотя было видно, что этот язык для него не родной. Речь "атамана" сводилась к тому, что они, такие белые и пушистые, мирно плыли и никого не трогали, а их всех очень даже тронули и засунули в болото. Геннадия переговорщик называл "хозяином леса", что говорило о знание того, с кем именно столкнулись налетчики. Об этом же можно было судить и по отсутствию каких-либо угроз или попыток покачать права в речи "атамана". Зато через слово говорилось о том, что их, славных и хороших, не надо обижать, а надо обязательно отпустить.

Немного посмеявшись про себя над подобной простотой, юноша произнес ответную речь. Старательно копируя стиль речи "атамана", он принялся убеждать его, что верит каждому сказанному слову. Вот только помочь ничем не может, так как совершенно ни причем. Просто кто-то поплыл не в ту сторону, вот и заплыл случайно не туда, в самое болото. Он же просто проходил себе мимо и решил посмотреть, кто это на его любимом болоте пугает комаров. А когда вместо приветствия его настойчиво пытались чем-то проткнуть, то был очень сильно огорчен. Поэтому что-то делать для незваных гостей "хозяин леса" не собирается.

После этого молодой человек демонстративно сделал вид, что собирается уйти. По всей видимости, "атамана" не слишком вдохновила перспектива остаться посредине непонятного болота. Забывшись, он попробовал подойти к юноше поближе. Естественно, что из этой попытки ничего не получилось. Поддерживаемый Геннадием пространственных барьер перенаправил порыв "атамана", из-за чего тот не только не выполнил своего намерения, но и с большим трудом удержался на ногах. Пытаясь как-то сгладить впечатление от своего промаха, предводитель налетчиков снова заговорил. То, что на этот раз он рассказывать, заинтересовало юношу намного больше.

Оказалось, что несостоявшиеся налетчики являются соплеменниками Нальма. Только вместо торговли они предпочитали промышлять наемничеством. Недавнее появление у торговца невероятно большого числа ценностей, полученных от "хозяина леса", не оставило их равнодушными. Но поначалу дальше банальной зависти дело не пошло. Любители легкой наживы отлично понимали, что любая попытка заставить Нальма поделиться ценностями могла для них очень плохо кончиться. За торговца и его гостя обязательно вступилась бы не только многочисленная родня Нальма, но и большая часть других соплеменников.