Сергей Калашников - Жизнь на двоих

До меня дошло, что в сознании сестры мы с принцем — пара. Она на нашей стороне и… и чего мне, клуше, ещё нужно? В изобретательности и предприимчивости Нелке не откажешь, значит, сообразит, как устроить наше счастье. Не знаю, почему я так подумала. Наверное — с разгону. Ведь она только сделала на этом пути первый, довольно неуклюжий шаг. А настоящие принцессы — они такие упрямые! Обязательно добиваются своего.

Мотя усадил нас пить чай на полянке рядом с домиком, похожим на собачью будку: вчетвером мы не помещались за столом, что располагался в комнате. Чай был отвратительным, хлеб — ужасным, а варенье, которое мы на него намазывали — чудовищным. Если бы не испуг за Ульку, которая вдруг так расклеилась, я бы обязательно отметила эти скорбные обстоятельства громко и нелицеприятно, и попеняла бы этим грубым мужланам (Домику тоже) на отсутствие обходительности при обращении с Моим Высочеством сразу после выбивания двери.

Однако тревога за сестру вдруг вытеснила из сознания всё, не касающееся её благополучия. Поэтому, увидев, что от одного прикосновения к её щеке этого косолапого неуклюжего, порезанного тупым кухонным ножом наследника трона одного из богатейших королевств, Улька почти теряет сознание, я испугалась за эту наивную простушку до потемнения в глазах.

— Ты не представляешь, что я с тобой сделаю, если обидишь Ульку, — вот что слетело с моих губ, прямо в ухо Доминика, само собой.

Кажется, меня вообще никто не услышал. И это — хорошо.

А потом эта парочка принялась уговаривать егеря сопровождать меня в поездке… на поиски отца. Принц ещё не до конца поправился, Улька не настолько хорошо знает папу, чтобы узнать того в некоролевском одеянии. Остаются двое. Я и Мотя.

— Естественно, во дворце ничего не должны знать о твоем путешествии, — серьезно посмотрел мне в глаза Ник. — Уля заменит тебя, а я прикрою ее в случае чего.

Разумно. Особенно логично из-за козней Отца-Настоятеля. Слишком мало о нём известно, и непонятно, как выведать его планы. Но ехать нам предстоит простолюдинами просто потому, что благородные путешественники окружены свитой, которая лишит поездку всей её таинственности.

Что-то меня смущало, и я не вмешивалась в обсуждение до тех пор, пока отвалившийся кусок намазанного вареньем хлеба, не перевернулся в воздухе вниз липучей чернотой и не прилип к носку моего башмачка — отдёрнуть ногу я не успела. В компании с Мотей меня повсюду будет ожидать подобный рацион, в крайнем случае — перловая каша придорожных трактиров.

— С Савкой поеду, — вдруг встряла я прямо посреди разговора.

— Это что, даже без меня? — Мотя явно вознамерился обидеться.

— Кто лучше тебя знает дороги? — совсем не хотелось оставаться один на один с сыном сапожника. — Конечно с тобой. Просто Савватей хорошо готовит, — не вижу ни одной причины кривить душой.

Мои собеседники озадаченно переглянулись. Улька с Домиником вообще поняли друг друга с полувзгляда, а Мотя промолчал, как всегда. После этого нам оставалось только договориться о том, как обмануть труса и негодника на счёт количества нас — меня и сестры. Он, думаю, не должен ничего подозревать про готовящуюся подмену. Да и цель путешествия знать ему необязательно.

— Нел! Савка не ездит верхом, — вдруг вспомнила Ульяна.

— Поедет в возке, — ответила я. Действительно — нашли, чем озадачить. Если уж совсем дороги плохи будут, попрошу Мотю — научит паренька держаться в седле!

После этого Доминик с Ульянкой обменялись выразительными взглядами и торопливо согласились.

Наше королевство Ассар состоит из собственно королевской провинции, окружающей столицу, и семи графств, три из которых не простые, а приграничные. Их даже называют наособицу — маркграфства. Естественно, правителей этих земель именуют не просто графами, как остальных, а маркграфами или маркизами. Поскольку они охраняют пределы государства, то не платят податей своему государю. Их обязанность — стеречь границу, на что и должны употреблять собираемые со своих земель средства.

Остальные же графы регулярно пополняют королевскую казну, а людей в армию направляют только во время войны.

В Ассаре много густых лесов, глубоких оврагов и покатых холмов, а дороги длинны и извилисты. К тому же глубокие колеи, прорезанные тележными колёсами, после дождей наполняются водой, отчего грунт разбухает и противно чавкает под ногами.