Илья Бриз - ВЗОЙТИ НА ПЕРЕВАЛ

— Деда, надо признать, не поскупился — триста восемьдесят опытных бойцов своей собственной гвардии с полным снаряжением отдал, большую часть личного полка, и с лошадками хорошо постарался.

— Действительно странно — у него ж характер бешенный, не приведи Создатели… — протянула принцесса. Она сама была праправнучкой императора, хотя и по линии матери.

Родственные связи были во всех монарших домах Европы. Сводная сестра герцога, хотя в их семье совсем не делили детей от разных матерей, отличая только по старшинству, Сара Сангарская, незадолго до неожиданного подлого удара Лоусвилла, выехала в Срединную империю и вышла там замуж за объявленного наследником принца Станислава Ламбодского, младшего двоюродного брата мамы–Валеры.

— Кирюша, а чего это ты с герцогиней в засос целовался? — вопросила пришпорившая свою лошадь, чтобы приблизиться, баронесса Улицкая.

— Дурочка ты, Светка, — герцог дотянулся и ласково потрепал ее по голове, — это же моя тетка Олива. Баловала меня, когда я пару раз с мамой в Равеншир приезжал… — Кирилл ностальгически вздохнул.

Вечером на привале герцог в первую очередь посетил шатер императорского командира. Леди Тополева опять обняла парня, погладила как маленького по голове, не скрывая слез:

— Сиротинушка ты мой, — и, не затягивая, достала из специальной сумки и протянула несколько конвертов.

Кирилл посмотрел один, увидел знакомый каллиграфический почерк, в нескольких местах запятнанный высохшими капельками слез — от сестренки — и убрал во внутренний карман камзола. Другой конверт с императорской печатью вскрыл немедленно. Прадед коротко и ясно объяснял, что не может официально поддержать в сложившейся политической ситуации законного Правящего Сангарского герцога, но сделает все возможное для него. В постскриптуме просил в случае пленения Лоусвилла не убивать его на месте, а дождаться приезда императора — Санториан Ламбодский желал сам казнить ублюдка, посмевшего прервать жизнь его любимой внучки. В следующем пространном письме от председателя Священного Синода было благословление нового монарха Европы с тонким намеком, что оно вступит в силу только после помазания и коронации вновь назначенным епископом Лонгфилдом, настоятелем монастыря в Райской долине. Герцог усмехнулся, протянул письма тетке для ознакомления и вскрыл следующее. А вот в нем…

Кирилл озадаченно почесал затылок. Великий магистр ордена иезуитов требовал немедленной явки на «Суд Божий» в качестве… главного обвиняемого! На каком основании малолетний герцог Сангарский объявил себя воплощением Создателя?! Как вообще посмел сделать подобное кощунственное заявление?! В случае отказа от явки обещались всяческие кары, вплоть до отлучения от церкви. Герцог еще раз внимательно прочитал повестку, проверил подлинность печатей — все соответствовало — и, заметив любопытный взгляд тетки, протянул документ ей. Герцогиня прочитала, озадачилась, затем улыбнулась и посоветовала:

— Плюнь, Кирюша. После помазания и коронации все прямые потомки Создателей неподсудны.

После небольшой паузы удивленно хмыкнула:

— А я‑то гадала, с чего это дед свару с иезуитами из‑за какой‑то ерунды затеял! Настолько разругался, что не выпускает ни одного их рыцаря из города — на всех воротах усиленные караулы стражников стоят. Оказывается, что‑то пронюхал и правнучка таким способом прикрывает. Так что не волнуйся, не достанут они тебя здесь.

Кирилл все‑таки задумался — ведь не объявлял себя никаким воплощением Бога! И не собирался. Загадочный доступ к файл–серверу ничего не значит, хотя воля Создателей здесь явно присутствует. Но ведь, даже если гипотетически представить, что в него действительно воплотилась Божественная сущность, он бы это наверняка почувствовал. А ощущает себя обычным человеком…

Тетка вновь привлекла парня к себе и все‑таки разревелась, вспоминая и скорбя по старшей сестре. Кирилл доверчиво прижался к ее груди, но все‑таки смог удержаться от слез — Правящий герцог Сангарии он или кто?! Долго не мог понять, что такое знакомое и родное вдруг накатило? Потом дошло — так пахла мама, когда родив братика или сестричку, отдавала кормилице, а сама еще несколько недель никогда не отказывала даже взрослым детям сделать глоток–другой своего исключительно вкусного молока.

— Теть Олив, — поднял он голову, — у тебя никак недавно прибавление семейства было?

Постепенно уменьшавшийся поток слез мгновенно пересох полностью, и герцогиня гордо доложила: