Надя Яр - Корона

— Здравствуй, Джим, — сказал Джек. — Сюрприз неприятный. Мне придётся прыгать в корону солнца. Кит и Джонни хлопнулись в аномалию, и их вот-вот прикончит вспышкой. Джон приказал мне их спасти.

— Или угодить в ядро, — отметил Джим. Он мгновенно сориентировался, не пропустив ни слова. — Джек, мне кажется иногда… мы через многое прошли. Я имею в виду мы и он. Но иногда мне кажется… в общем, что говорить…

— Вот-вот. Слушай, Джим, если я не вернусь…

— Знаю. Пауэлл. Не учи учёного, Джек.

Они замолчали и улыбнулись друг другу, всё понимая.

— Что это там у тебя идёт? — спросил Дэйн.

— Вавилонский мультик, — ответил Джим. — Называется «Пинки и Мозг». Послушай, он довольно забавный. Две лабораторные мыши ежедневно пытаются захватить власть над миром. Вечером, после опытов, понимаешь?

— Это хорошо, — сказал Джек. — Это они правильно делают.

— Ага… Джек, тебе идёт.

— А?

— Корона.

— А. Мне пора, — сказал Джек.

— Так-таки прыгаешь?

— Да.

— Джек… Когда вернёшься, давай захватим власть над миром. Я имею в виду вообще. Надо всем.

— А Джон?

— А Джон пускай себе сидит в городе. Вечно. Окей?

— Я подумаю, Джим.

И Джек прыгнул к солнцу.

Когда Окойе и Джонни ушли, Кит потух. С него слетели убеждённость, страсть, ненависть, хитрость, сарказм — просто всё, что он так ярко излучал в предыдущие полчаса. Лучи рассеялись, из ядра больше не поступала энергия, и корона погасла. Кит сидел без движения, только дышал. Тета подозревал, что он перестал бы и дышать, если бы мог сделать это, не погибнув. Андроид знал, что Кит может так просидеть до самой вспышки. Тету это устраивало. Ему не слишком хотелось беседовать с этим существом.

Тета затемнил экраны, и свет перестал бить в глаза. Стали видны очертания солнечных гранул, плазменных пузырей на кипящей коже светила. Кит посмотрел на них, пошевелил скованными руками, расправил ноги и снова затих. Он был темнотой. Время неторопливо шагало в вечность… Тета предпочёл бы, чтобы Окойе и Джонни Конгрэйв вернулись на мостик до того, как ему придётся бежать от вспышки в подпространство, но не считал себя вправе об этом просить. Они были молоды и влюблены, они были людьми, и андроид, да и просто другой человек не должен был требовать себе последние минуты их жизни.

— Включите музыку, — неожиданно сказал Кит.

Почему нет? Тета выбрал альбом Пинк Флойд, «Пульс». Песня номер два… Родился звук, залопотали прерывистые голоса не то людей, не то машин, а потом музыка ожила и оживила меркнущее пространство и время.

— Astronomy Domine, — Кит улыбнулся. — Люблю классику терранского периода.

Тета поднял бровь.

— Да, — сказал Кит. — Она у нас сохранилась. Во многих знатных домах держали музыкантов-рабов, которые передавали древние мелодии из поколения в поколение, от учителя к ученику.

— Да, знаю. Я усомнился, что Вы что-нибудь любите, Кит, — пояснил Тета.

— Вот как…

— Да, вот такое впечатление Вы на меня произвели. — Тета решил изложить свои выводы и заодно их проверить. Вспышка там или нет, а ценность знания никто не отменял. — Я понимаю, почему Вы так громко и деятельно ненавидите отца. Для сущности, близко родственной небытию, кровная связь с настолько живым человеком должна быть невыносима.

Андроид ожидал, что упоминание Немо вызовет новый всплеск разрушительной энергии, и не ошибся.

— Всё-то Вы о нас знаете, Тета, — Кит мягко улыбался. Это было красиво. — Отец… Немо меня однажды удивил. Вы должны понимать, насколько это трудно, Тета. Ему это удалось. Знаете, как?

— Колин Долинг?

— Близко, но — нет. Связь Немо с Долингом имела смысл. Есть что-то в том, чтоб подчинить себе врага, который чуть было тебя не угробил. Отец с ним начал после революции. От Колина он брал то, чего женщины дать не могут, а заодно использовал этого горлопана, чтобы пробить непопулярные реформы. Вроде отмены рабства… Колин зарабатывал право жить, славился баловнем толпы и делал политическую карьеру. Эдакий глас народа… По сравнению с этим дегенератом Немо казался почти нормальным политиком, чего и требовалось им обоим… Потом в один прекрасный день отец расчувствовался, позволил Колину лишнее и… ему пришлось прикончить беднягу. «Джон! Джон!» — кричал несчастный дурак, когда его убивали на дороге…

— Я в своё время ознакомился с материалами процесса об этом убийстве, — заметил Тета, — и нахожу приговор суда справедливым. Между прочим, осуждённый бандит — иначе его не назовёшь — был частым гостем в доме Вашего деда.