Павел Молитвин - Город Желтой Черепахи

— А потому, что так заведено. Совет всегда нас на опасное дело определит. Да ты не знаешь, что ли, что у нас команда в основном из штрафников состоит?

Ответить я не успел — длинная волна с грозным урчанием накрыла лодку. Вал с шипением обрушился на нас и схлынул, лодка, подобно поплавку, выскочила на поверхность.

— Эй, на руле! Спишь?! Потопить нас хочешь?! — проревел Паоси, мощным голосом перекрывая гул разгневанного океана.

Лодка вильнула вправо, влево, выровнялась и взлетела на очередную украшенную пенной шапкой волну. Под ногами у нас плескалась вода, над головой хлопал отяжелевший парус.

— Попали в переделку! — Нийо сплюнул за борт и поднес висящие на шее амулеты ко лбу.

— Ерунда! Когда суп хлебаешь, в котле и то волны больше! — заорал, обернувшись, Киви, в глазах его светилось отчаяние и злое упрямство.

Я оглянулся назад, но Лабиринта уже не было видно — низкие тучи скрыли его от глаз. Не было ни берега, ни звезд, ни солнца — никаких ориентиров, только темное небо и темная вода вокруг.

— Убрать парус!

Парус медленно, словно нехотя, пополз наверх, и снова нас накрыло волной.

Много раз за это плавание я прощался с жизнью и неожиданно для себя воскресал. Волны захлестывали нас, не давая передышки, мы вычерпывали воду как бешеные, но уровень ее в лодке не опускался ниже колен. Зловеще хрипел сорвавший голос Паоси, и мир казался адом. Время застыло, а суша пропала, поглощенная океаном. Руки и ноги мои уже не чувствовали усталости, а вернее, это я не чувствовал рук и ног. Я умер, превратился в автомат, размеренно работающий веслом и поминутно изрыгающий попавшую в него мутную соленую воду. Страх умер. Смерть представлялась мне доброй феей — она одна способна была вызволить меня из этой чертовой карусели.

И все же, когда Паоси, напрягая глотку, просипел: «Справа по курсу бифэнь!» — все во мне содрогнулось. Это было уже слишком. Я бросил весло и закрыл лицо руками. И тут же ощутил сильный толчок в спину.

— Очнись! Сейчас на счету каждое весло!

Я послушно вцепился в рукоять весла, точнее, повис на ней.

— Цино, к рулю! Поворачивайте налево! Будем выбрасываться на берег, иначе нам не спастись.

Неужели он еще знает, где берег, вяло подумал я. Лодка начала разворот, и в этот миг ударившая в правый борт волна едва ее не перевернула. Если бы я не вцепился в весло, меня бы наверняка вышвырнуло в воду, — кого-то из рыбаков, судя по истошному крику, такая участь уже постигла.

Следующая волна приняла лодку на гребень, и я увидел костистый, похожий на рыбий, но только чудовищных размеров плавник, движущийся в нашем направлении.

— Держись!

Лодку бросило в пропасть, развернуло и, словно пойманную на гигантский крючок рыбину, потащило к призрачному берегу.

Я очнулся от страшного треска за моей спиной и тут же понял, что погружаюсь в темную глубину. Сопротивляться не было сил, и я с облегчением подумал, что уж теперь-то наверняка все кончится, как вдруг могучая волна, словно рука великана, подхватила меня, выволокла на сумрачный свет и понесла вперед…

Была глухая ночь. Я поднял голову и огляделся. Затянутая тучами луна почти не давала света, и все же мне удалось кое-что рассмотреть: я лежал на пустынном песчаном пляже, а справа от меня, далеко впереди, мерцал робкий огонек костра.

Спасен! Неужели спасен?! Я медленно стал подниматься на ноги и с удивлением обнаружил, что конечности у меня целы. Тело, конечно, болело, но это давно уже стало для меня привычным — на такие пустяки не стоило обращать внимания.

Волнение на океане улеглось, и белая, словно фосфоресцирующая, полоса прибоя мирно шуршала метрах в двадцати от меня. Насколько хватало глаз, поверхность океана была чистой, ничто не указывало на то, что совсем недавно здесь затонула большая лодка. Но, может быть, меня отнесло слишком далеко от места крушения?

О том, как мне удалось спастись, я размышлять не стал, значительно важнее было решить, что делать дальше. Первым моим желанием было идти к костру, разведенному, по всей видимости, моими спасшимися товарищами. За время, проведенное в деревне Трех Лун, я привык к ним, и сейчас меня живо интересовало, кому из них удалось спастись, а кто нашел себе вечное пристанище на дне кормильца океана. Жив ли трусоватый и суеверный Нийо, упрямый оптимист Киви, до последней минуты старавшийся уверить как себя, так и своих ближних в том, что все обойдется, сумел ли добраться до берега Паоси — мужественный человек, прекрасный, хотя и опальный, капитан и непревзойденный стрелок из большого арбалета?