Что ж, этот вопрос ей задавали не раз, и текст у Ады Эрнестовны уже почти что отлетал от зубов.
— В органах безопасности нужны главным образом криптографы — те, кто занимаются шифрами, а я — криптоаналитик, — приветливо пояснила она и, чтобы ее собеседнику-неспециалисту было легче понять, привела пример: — Криптография занимается проблемами секретности, кодами, поиском ключей — то, что нужно военной разведке. Во время войны я рвалась работать шифровальщиком, но меня не взяли, как дочь врага народа. Теперь же я много лет занимаюсь криптоанализом — расшифровкой открытых текстов, оставленных древними цивилизациями. Это совсем другая область, другая специфика, и мне в моем возрасте уже трудно будет переквалифицироваться.
Выговорила все это одним разом и облегченно вздохнула — прозвучало достаточно дипломатично. Лицо ее собеседника приняло непроницаемое выражение, он кивнул:
— Да, понятно. Тогда еще один вопрос: можете ли вы, как специалист, оказать нам посильную помощь?
От неожиданности она слегка растерялась.
— Ну… не знаю. А… какого рода помощь?
— Вы ведь знакомы с работами Диффи?
— Разумеется. Диффи сформулировал общую концепцию шифра с ассиметричным ключом. Они с Хелманом и Меркли даже запатентовали свою идею — три года назад, в семьдесят шестом.
— Вот-вот, именно — общую концепцию. Однако никакого конкретного шифра у них нет.
Ада Эрнестовна немного удивилась — неспециалист, а детали вопроса изучил тщательно, видно и тут не все глупые работают. Она снисходительно возразила:
— Есть более поздние работы — Ривест, Шамир и Адлеман в семьдесят седьмом опубликовали статью с описанием алгоритма RSA.
— Однако у нас есть информация, что секретные службы западных стран разработали другой, более надежный алгоритм. Вам знакомы имена Кокс и Уильямсон?
— Нет, — она отрицательно качнула головой, — таких я не знаю. Но вы ошибаетесь — RSA крайне надежен. Возможно, что секретные службы разработали какой-то вариант RSA, но ничего принципиально нового тут быть не может.
— Тем не менее, нам хотелось бы получить хотя бы представление о работах Кокса и Уильямсона. Уильямсон будет на симпозиуме в Стокгольме, и вы его увидите — если, конечно, ваши планы не изменятся, и вы решите туда поехать.
Профессор Муромцева не сразу переварила его слова — сначала она озадаченно похлопала глазами, потом все же сообразила:
«Да ведь он мне предлагает… Значит, меня все же выпустят на симпозиум, если я соглашусь собрать информацию у этого…как его… Уильямсона».
Улыбаясь, мужчина ждал ее ответа. Ада Эрнестовна лихорадочно ворошила в памяти все, что ей было известно об искусстве дипломатии.
— А… почему вы именно мне хотите доверить эту… гм… миссию? — осторожно спросила она. — Я всю жизнь занималась чистой наукой, а ведь для того, чтобы… ну… выведывать информацию, наверное, есть профессионалы?
Он улыбнулся еще шире — просто и открыто, прямо пай-мальчик.
— Конечно, есть, Ада Эрнестовна, не сомневайтесь. Однако дело в том, что здесь нужен именно узкий специалист вашей эрудиции и ученый с вашим именем. Ваша задача элементарна — просто следить за всем, что будет говорить Уильямсон, и составить свое мнение. Какими фразами и с кем он будет перекидываться, какие вопросы задавать Диф-фи или Шамиру — все они приедут на симпозиум со своими докладами. Возможно, вы и сами получите возможность с ним пообщаться. Что скажете?
— Я… должна подумать.
— Конечно. Я дам вам свой телефон, сообщите нам о своем решении… скажем, в течение двух недель, я вас не буду торопить.
В три у Ады Эрнестовны начинался семинар, в пять — следующий. Она раздала студентам карточки с практическими заданиями и сидела за столом, пронзая острым взглядом тех, кто, кособочась, пытался украдкой заглянуть в учебник.
«Разговаривать с коллегой, следить за ним, чтобы выудить информацию. Предположим, я выуживала бы у Ганса. Бр-р! Противно. Кактолько им пришло в голову мне это предложить? Неужели они могли подумать, что я… Нет, конечно, кто-то должен этим заниматься ради безопасности страны, но только не я. Как бы только мне сформулировать им свой отказ подипломатичнее?»
Ее грозный голос заставил нерадивых студентов испуганно выпрямиться:
— Слышу непонятное шуршание под столом!
Чья-то книга, соскользнув с колен, с шумом упала на пол. Студенты знали, что с профессором Муромцевой шутки плохи.
Лишь около семи вечера ей удалось вернуться к себе в кабинет и сесть за стол, на котором с утра так и остались лежать листки, испещренные символами и буквами. Бессонная ночь и напряжение дня давали о себе знать мучительным покалыванием в висках, Ада Эрнестовна с досадой думала:
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу