Михаил Федоров - Искатель. 2014. Выпуск №4

Афанасий положил на тумбочку целлофановый пакет с яблоками, подсел к кровати, на которой лежала бледная, и потому, может, еще более привлекательная черноволосая девушка, как ему показалось, даже с искусственно подведенными синевой глазами. Студентка недоверчиво смотрела на посетителя, моргая пушистыми длинными ресницами. «Несколько спичек на них уложить можно, не подломятся».

— Здравствуйте, Ида. Меня зовут Афанасий Герасимович. Я веду ваше дело. Ну как, на поправку идет?

— Лучше, лучше, — заговорила отрывисто, но громко и четко. — Только имейте в виду, я сама. Объяснить ничего не смогу.

— А у меня есть подозрения, что в этом еще кто-то виноват. Вы так разве не считаете?

— Да, глупость я сотворила. Вот и мучаюсь теперь. Но никто меня с балкона не сталкивал.

— Понимаю, что вам трудно сейчас говорить. И по-человечески сочувствую. И хочу разобраться во всем. Как вы оказались в той квартире? С кем? Что же все-таки произошло? Может, это и трудные вопросы для вас. Но я же хочу, чтобы все было по-честному.

Ида перевела удивленный взгляд с яблочного гостинца на выбившийся из-под сморщенного колпачка халата уголок лейтенантского погона, и неожиданные слезы хлынули из ее глаз.

— Я уже больше не могу, — всхлипывала она. — Я все, все расскажу.

Ее сбивчивые слова стали складываться в единую цельную картину случившегося. После предварительных допросов Ирины и Андрея в рассказе девушки Комлев отметил для себя отдельные существенные расхождения. Ида осуждает себя, что связалась с этой компанией, что легкомысленно порой вела себя перед камерой. Конечно же, тогда надо было сразу идти домой. Но выпитый коньяк, пьяные уговоры Марины, ласковые поначалу слова Андрея повлияли на нее. Она словно погрузилась в необъяснимое доселе ей забытье, а уже позже не было сил кричать, звать на помощь. Да и до кого докричишься через плотно прижатую к ее лицу подушку. Случилось непоправимое…

— Вот вам и друзья. Как же можно было так довериться им? Не буду скрывать. За подобное у нас отвечают по всей строгости закона. Заявление будете писать? — спросил Комлев.

— А как вы считаете? — Ида прониклась явным расположением к этому молодому человеку в офицерской форме.

— Иного и быть не может. Совершено преступление. И от вас теперь зависит, чтобы обидчики получили свое.

— Как начать? Мне никогда не приходилось…

Во второй половине дня Комлев арестовал Андрея, обозначил круг вопросов для экспертов, и когда, наконец, уже под вечер оказался в отделе, в кабинет к нему снова зашла Марина.

— Извините, что без приглашения потревожила. Сказали, Андрей арестован… — тихо села.

— Да, ваш друг под стражей. И вы прекрасно знаете, что было совершено насилие. На известной вам квартире. Думаю, с вами у нас впереди неприятный разговор. Вы ведь соучастник. А для них тоже срок имеется.

— Фантастика! Но я же не под арестом.

— Такой необходимости не вижу. Гуляйте пока.

— На пушку берете! Думаете, дуру нашли. Лапшу по ушам развешали. Это все, извините, вранье. И у меня два свидетеля есть.

— Два сообщника.

— Но ведь доказательства нужны.

— Их много.

— Какие же, позвольте спросить?

— И вот эта фотография в дело пойдет, — он показал снимок Андрея с незнакомкой.

— А Светка-то причем? — вырвалось у Марины.

— Вот этим следствие и займется.

— Я спала. Ничего не видела. Перепила и отключилась. Докажите, что я там вообще вместе с Идкой была.

— У меня еще фотографии есть. Спасибо за подарок, — Комлев снова сунул руку в ящик стола.

Марина напряженно глядела на следователя. Ей нечего было сказать. Вдруг встрепенулась:

— Ничего-то у вас нет! Все вы врете! А фотография эти давно сделаны…

Проводив внимательным взглядом в конец запутавшуюся Марину, Комлев задумался: «Да, ребятки-порнографы! На широкую ногу поставили…»

То, что в его кабинете так скоро появилась Ида Захарчук, Комлев ну никак не ожидал. Вот это сюрприз! Искренне обрадовался он:

— Значит, уже лучше?

— Обошлось без серьезных последствий.

— И танцевать можете?

— Да. И бегать, и прыгать, только уже не с балкона. Плохая наука, — Ида села.

— Я тут как раз вашим делом занимаюсь. Осталось немного и в суд.

— А где мое заявление? Можно посмотреть?

— Вот, — показаал он.

— Я его заберу.

— Еще один сюрприз! Я тут, можно сказать, из сил выбиваюсь, вас защищаю…

— Совсем возьму и как будто его не было.

— Что подшито, то должно быть на месте, — сухо сказал следователь, забирая у Иды том.