Николай Буянов - Искатель, 2014 № 05

— Видел, — пробормотал Алеша. — А что ты можешь сказать про вашего главного? Только не говори, будто и он здесь балетом занимается.

— Ну нет, — протянул Андрей. — Георгия — мужик серьезный. Четвертый дан, таких в стране наперечет. Каждый год на Окинаве стажируется, у него там персональный тренер. Он этот клуб когда-то с нуля поднимал — когда карате… ну, не то чтобы запрещали, а, скажем, смотрели косо.

Он помолчал.

— Я те времена, понятное дело, не застал, но слышал краем уха… Вроде их было трое, три мастера. С одним в девяностых какая-то лажа произошла: подпольные бои без правил, тотализатор… Кто-то его заложил, менты мужика «закрыли» на длительный срок… А второго убили через несколько лет.

— Кто убил? Менты?

— Неизвестно. Тело нашли в лесополосе. И убили его, заметь, тоже голыми руками.

Из коридора послышался неясный шум: похоже, вечерняя тренировка закончилась. Хлопнула дверь, на пороге возник Денис Сандалов собственной персоной, снисходительно взглянул на ученика и хмыкнул:

— Ну что, живой? — переместил взгляд на Алешу и удивленно присвистнул: — О, знакомые все лица… О чем на этот раз собрались писать?

— О вашем клубе, — с готовностью отозвался Алеша и обвел рукой кругом.

— Впечатляет. Организация, как говорится, на высоте.

— Папина заслуга, — с гордостью пояснил Денис. — Юрия Георгиевича я имею в виду. Между прочим, этот клуб — один из старейших в России, в период запрета именовался «Клубом прикладного самбо». Будете писать статью — попросите Зарубина показать вам фотоархив. Закачаетесь.

И улыбнулся открытой ясной улыбкой. Улыбкой, которая слабо вязалась с его интонацией, — было в ней что-то такое… «Сыщик» нахмурил лоб, стараясь поймать ускользающую мысль.

…Что-то из времен Алешиного детства — класса, кажется, третьего или четвертого. Алеша в тот день был дежурным, и его сосед по парте Слава Бескенчук с заговорщицким видом протянул ему восковую свечку. «Зачем это?» — не понял Алексей. «А ты ею доску натри», — с простодушным видом посоветовал приятель. «Для чего? — снова спросил Алеша, и догадался сам: — А, наверно, чтобы на ней писать было удобнее?» «Ясен пень, — горячо заверил его Славка. — А ты думал, зачем?»

Лишне рассказывать, чем закончилась эта история. Как Алеша с полыхающими маковым цветом ушами, под смешки всего класса, соскабливал воск с доски, а учительница Нелли Сергеевна вздыхала, опустив уголки рта скорбной подковкой: «Ох, Сурков, Сурков. Уж от тебя-то я не ожидала подобного хулиганства. Такой тихий благовоспитанный мальчик, и на тебе…»

Из клуба вышли втроем. Андрей почтительно, как и положено младшему ученику, держался в кильватере. Денис же, закинув на плечо спортивную сумку, упругой походочкой двинулся в сторону автостоянки. Подошел к новенькой, сияющей черным лаком тойоте, пиликнул сигнализацией и задумчиво изрек:

— К нам в клуб приходили из полиции. Со мной тоже беседовали: я ведь Ивана с Никитой еще зелеными новичками помню. Н-да… Одна мысль мне покоя не дает: были бы мы вместе в тот вечер — может, ребята бы и не погибли. Уж втроем мы любую банду разделали бы как бог черепаху.

Алеша понимающе кивнул головой. И осторожно поинтересовался:

— А где вы были в тот вечер? Если, конечно, не секрет.

— Да какой секрет. У девчонки одной завис в общаге, в Ручейковом переулке, — знаете, напротив кондитерской фабрики. Жуткий клоповник: непонятно, как там люди живут. Кстати, вы эту девчонку должны помнить, она в нашем ролике принцессу играла.

— Айлун? — удивился «сыщик». — Да, тесен мир. Между прочим, вы ведь находились совсем недалеко от своих друзей, и именно в тот момент, когда их убивали.

— То есть?

— Это произошло на Ново-Араратской, возле бара «Три богатыря». А Ручейковый проезд всего в двух кварталах.

— Ну, знаете ли, — возмущенно фыркнул Денис. Заглянул под передние колеса тойоты и выругался: — О, мать твою, опять масло потекло. Только две недели из сервиса. Руки бы поотрывать кое-кому… Ладно, был рад встрече. Подвезти, извините, не предлагаю.

— Пижон, — пробормотал Андрей, едва Денис сел за руль и сорвался с места, взвизгнув покрышками.

И шагнул к притулившемуся чуть дальше мотоциклу на приподнятых шипованных колесах — этакой экстремально-кроссовой приблуде с хромированным рулем, двумя выхлопными трубами и претенциозной надписью «Minsk-Superstar-110» на ярко-оранжевом боку.

— Твой? — с подобающей долей уважения спросил Алеша.

Андрей с удовольствием похлопал ладонью по узкому сиденью.