Николай Буянов - Искатель, 2014 № 05

— Алексей, — «сыщик» ответил на рукопожатие. — Ты-то, наверно, уже давно тренируешься?

— Полгода, — признался Андрей. — Пока только до желтого пояса дослужился.

Вещи наконец были собраны и возвращены в сумку. Алеша с Андреем прошли через вестибюль к дверям спортзала — и увидели на стене две большие фотографии в траурных рамках. Под фотографиями, на низком журнальном столике, скромно лежали четыре бордовые гвоздики. «А что? — подумал «сыщик».

— Достойно, по-мужски и со вкусом — без дурацкой цветочной оранжереи и парочки дежурных венков «От родного коллектива: любим, помним, скорбим…»

— Наши, — с непонятной интонацией произнес Андрей, перехватив взгляд спутника. — Третьего дня сцепились с кем-то то ли в баре, то ли на дискотеке. Их и мочканули. Кто, за что — неизвестно. Может, из-за девчонок. Знаешь, как бывает: познакомились, угостились, потанцевали — а девочки оказались уже занятыми…

— А что полиция? — спросил Алеша.

Андрей пожал плечами:

— Потолкались, кое с кем переговорили: кто в каких отношениях находился с покойными, когда виделись в последний раз, не было ли угроз, не завидовал ли им кто-нибудь… Чушь собачья. Если хочешь знать мое мнение… — он вдруг оборвал себя на полуслове и стремительно обернулся: — Здравствуйте, Юрий Георгиевич!

Оглянулся и Алеша. Подошедшему сзади мужчине было, пожалуй, чуть за сорок пять — хотя, возможно, и больше, регулярные занятия спортом скрадывают возраст. Атлетическая фигура, подчеркнутая фирменным спортивным костюмом, мужественное лицо техасского рейнджера и начинающие элегантно седеть волосы — тайная мечта домохозяек, разведенных учительниц начальных классов и молоденьких девушек, которым обрыдли прыщавые тупоголовые сверстники. Вот ты, оказывается, какой, Большой Папа…

— Почему не в раздевалке? — вместо приветствия спросил он. — Тренировка через пять минут, а он разгуливает.

— Да вот, — Андрей торопливо подхватил сумку и кивнул на Алешу. — Новичок, записываться пришел.

— Разберемся, — Большой Папа без энтузиазма взглянул на «сыщика».

— Сколько лет?

— Двадцать шесть.

— Поздновато спохватился. В твои годы собственных учеников иметь пора. А чего к нам решил? Хулиганы на улице обидели? Так купил бы травматик или газовый баллончик — и проще, и дешевле. Тебе, кстати, наши расценки известны?

— Да я, собственно, по другому поводу, — сказал Алеша и вытащил из кармана журналистское удостоверение.

— Вот оно что, — Большой Папа повертел в руках документ и вернул законному владельцу. — И о чем конкретно собрались писать, молодой человек? Что-то мне подсказывает, что не о наших спортивных достижениях, — он кивнул на траурные портреты. — Сенсаций ищете?

— Провожу журналистское расследование, — мягко поправил «сыщик».

— Тем более, что с обоими я был знаком. Брал у них интервью, когда они снимались в рекламном ролике. С ними был еще один их товарищ, Денис Сандалов…

— Денис сейчас проводит тренировку с новичками, — рассеянно сказал Юрий Георгиевич. Подошел к журнальному столику и без нужды поправил траурный букет. — Да… Отличные были парни. И талантливые спортсмены: Иван в этом году сдал экзамены на черный пояс, Никиту я готовил на первенство… У кого рука поднялась? Эх, хотел бы я посмотреть в глаза тем уродам. А лучше — остаться с ними наедине, минут на десять…

— Следствие считает, что убийц было как минимум четверо, — заметил Алеша, на что Большой Папа презрительно фыркнул.

— Четверо?! Да четверку Потапов с Рухадзе раскатали бы в полминуты. Нет, человек семь-восемь — это уж отдай и не греши. И напали те, скорее всего, неожиданно, из-за угла. А перед этим опоили чем-нибудь: я слышал, мои ребята перед смертью в баре хорошо посидели, вот реакция и притупилась… Послушай, если ты в самом деле проводишь расследование — значит, работаешь в контакте с полицией? Что они говорят? Есть у них какие-то зацепки, предположения, версии?

— Да разве они со мной информацией поделятся? — отмахнулся Алеша.

— Предпочитают, наоборот, из меня ее выкачивать. Насколько я знаю, направлений поиска в основном два: первый — кто это мог сделать технически; второй — кому это было выгодно.

— Никому, — отрезал Большой Папа. — Пойми, парень: карате — это братство. Элита. Рыцарский орден. Конечно, и среди элиты иногда появляются отщепенцы, но…

— Неужели им никто не завидовал? — перебил Алеша собеседника, всерьез вознамерившегося петь долгий панегирик погибшим воспитанникам. — Никому они не переходили дорогу, ни с кем у них не возникало конфликтов?