Юрий Кунов - Искатель, 2014 № 07

— Еще один сигнал? — нахмурился председатель комиссии. — Что это значит? Неисправность прибора?

— Прибор исправен, — возразил начальник лаборатории гиперсвязи, бросаясь к панели управления. — Связь с ответным устройством на Марсе установлена, в чем уважаемая комиссия только что убедилась, — быстро бормотал он, колдуя над приборами. Высокий и тощий, как палка, главный связист напоминал гигантского богомола, с неимоверной скоростью нажимающего на кнопки длинными передними конечностями. — Что же касается второго сигнала, то он послан другим ГС-передатчиком, который находится вне Солнечной системы.

— Как это «другим»?! А что же вы тут тогда так долго изобретали, тратя государственные деньги, если на испытании первого в мире устройства гиперсвязи обнаруживается, что аналогичный прибор уже существует? — грозно вопросил председатель, придвигаясь вплотную к начлабу. — И что значит «вне Солнечной системы», а где же тогда, черт возьми? — Его плотная коренастая фигура угрожающе застыла прямо за спиной главного связиста.

— Вот координаты. — Тот проворно отпрыгнул в сторону, чтобы не загораживать дисплей.

— Мне некогда вникать в цифры и значки, назовите место!

— У этой планеты пока нет официального названия, только номер, — затараторил начлаб, тыкая тонким сухим пальцем в дисплей. — Ее существование до настоящего момента рассматривалось как условное, построенное на расчетах, то есть я хочу сказать, было с большой вероятностью предсказано, что там есть планета, причем по своим характеристикам близкая Земле.

— Минуточку! Так это что же, та самая «Надежда человечества»? — Председатель обернулся к остальным членам комиссии. Те забубнили каждый свое, создавая общий бестолковый гул, и председатель вновь повернулся к связисту.

— Да, похоже, это именно она, — подтвердил тот.

— Ну, так бы сразу и сказали! А то морочите голову номерами! Выходит, туда уже доставили прибор?! Почему же тогда мне никто не сообщил об этом? Что за игры вы тут ведете? — Председатель достал из кармана платок и вытер мгновенно вспотевшую лысину.

— Я никаких, как вы изволили выразиться, игр не веду, — возмутился начлаб, — и могу сказать со всей ответственностью, что вы присутствуете на первом в мире испытании гиперсвязи! Ни о какой отправке к Надежде прибора ГС мне ничего не известно, и я не понимаю, откуда вообще он мог взяться! На сегодняшний день наша группа успела собрать и полностью отладить всего два устройства: одно — здесь, в лаборатории, а второе — на Марсе. Насколько я знаю, исследователи должны полететь к Зет-один-четы… простите, к Надежде, только через полгода, состав отряда еще даже не утвержден! Кто же, по-вашему, доставил прибор и включил его? И на чем этот кто-то полетел туда? Гиперпространственников пока только три, и все они в Солнечной системе. Или Центр втихаря сделал еще один «Союз-ГП»? Что ж, в таком случае это не я, а вы ведете странные игры!

— Не забывайтесь! Я — председатель правительственной комиссии, а не ваш ассистент!

— Подождите… — неожиданно пробасил, выступая вперед, полный и рослый человек — один из членов комиссии. — А почему вы считаете, что устройство ГС на Надежде — наше?

— Вы имеете в виду принадлежность Российской директории? — нахмурился председатель.

— Да нет… — неторопливо прогудел член комиссии, — я говорю о человечестве в целом.

— Что? — Брови председателя поползли вверх. — Вы полагаете, это… зеленые человечки?

— Нет, не думаю! — покачал головой начлаб. — УГС наше. Оно передает свои координаты и идентификационные данные. Фактически это стандартное устройство связи, какие входят в оборудование всех кораблей Российской директории. От других оно отличается только тем, что может осуществлять гиперсвязь. Именно такими УГС в ближайшее время планируется оснастить все ГП-корабли. Прибор на Надежде, как я уже говорил, работает в автоматическом режиме: посылает свои данные, после чего переключается на прием в ожидании ответа. Если мы подтвердим получение сигнала, то наверняка получим еще какое-то сообщение, или даже…

— Что?

— Или даже с нами на связь выйдет оператор.

«И чего я поперся к учителю, ведь и так было ясно, что он ответит! Для Элананет ничего более святого и неприкосновенного, чем Заветы, — думал Таи, шагая по цеху к заевшей машине. — Слышал бы он, что Бик говорит про Мартория… — Воспоминания о словах Бика вызывали стыд. — И как только он может плести такое? Если Марторий не Отец Небесный, то как же он мог оживить Поселение? И дать нашему Поселению Сердце! Кто бы мы были без силы Сердца? Камни во тьме…»