Алексей Большаков - Получить статус Бога

Мы передали диверсанта и труп его подельника саперам. Начальник боепитания Сухарько доложился об эвакуации опасного контейнера за пределы космодрома и принял руководство погрузкой. Предстояло снять, проверить и вновь поставить все вооружение.

— Лишних два часа работы, — Штольц зябко поежился, став похожим на взлетающего журавля, и наклонился ко мне. — Этого трояна считай убрали… — выпрямился и продолжил как ни в чем не бывало, — приличный бы хозяин кофе предложил.

Своевременно напомнил о кофе Штольц. На удивление организованный парень: все у него «по полочкам», к месту и ко времени. Предполетная суета и беготня за недоделанным вчера и недопогруженном сегодня выбивает из режима питания и отдыха, и живот уже начинал зловредно побуркивать. Кивком пригласил Штольца к трапу и картой доступа открыл наружный люк шлюзовой камеры.

— По графику твои должны заниматься изучением материальной части, — мимоходом просветил Штольц. — Заодно и проверим.

«Твои» — мой экипаж. Штурман-стрелок Гришка, чаще именуемый Отрепьевым, за разлохмаченный, взъерошенный вид и красноватые, воспаленные от постоянного слежения за мониторами глаза. Бортмеханик — верзила с огненно-рыжей шевелюрой и острым носом — Сашка Буратино. Пилот-стажер, пока без «погоняла», Колька, племянник Штольца. И кто из них «Троян»?

Школа космолетчиков с отличием — лучшая из известных мне характеристик. Сквозь трехгодичную программу физической подготовки и интеллектуальной муштры пробивается к финишу треть начавших курс. «Купить» зачет, воспользоваться «лохматой лапой» невозможно. Преподы — космолетчики из выживших — дают «путевку в космос» только умеющим в совершенстве нападать, защищаться и, главное, обучаться.

«Изучение материальной части межзвездного транспортного корабля «Надежда» к нашему приходу достигло кульминации. Гришка Отрепьев азартно тюкал пальчиком по «клаве», вываживая трехкилограммового леща в компьютерной игре «Рыбалка мечты». Сашка Буратино в лирико-драматических интонациях повествовал Кольке историю своего пленения отрядом коварных амазонок на планете Вуди-Руди.

— Говорят, — глаза стажера горели жаждой приключений, — говорят, эти амазонки в бою страшны.

— И после боя не краше, — пренебрежительно отмахнул Сашка. — Носы широкие, в губе кольцо, волосы, как пакля.

— Следующее поколение амазонок будет выглядеть не в пример лучше, — засмеялся Штольц, знавший в общих чертах историю нашего нескучного полета. — Сплошь, востроносые рыжики.

— Не каждый может похвастаться улучшением демографических показателей целой планеты, — «подковырнул» от компа Отрепьев.

— Только одного племени, — поскромничал в ответ простодушный Сашка.

Сашка — старожил экипажа, летал на «Надежде» еще в бытность мою вторым пилотом. Знает «назубок» всю механику корабля и не оставляет «на потом» ни малейшей неисправности. Его «кодекс чести» — безусловное следование «пацанским понятиям», усвоенным в детстве, прошедшем на улочках городских окраин: не предавать и не подставлять друзей, отвечать за слова и поступки.

— Попали амазонки, — смеясь, Штольц сутулился и снимал очки: не парень, а ходячая «особая примета».

— Молодой, — я кивнул Кольке-стажеру. — Обеспечь дядю горячительным напитком, а ты, Сашок, делись, коли начал. Тема — живо трепещущая. Тогда, помнится, ты отделался уклончивыми фразами о вреде обжорства и недопустимости случайных связей.

— Ничего случайного, — Сашка присел в кресло второго пилота, огляделся, настраиваясь на долгий рассказ и сказал. — Сейчас поослабло, а вначале переносилось тяжело и томило сердце неясной тревогой.

Я закусил зубами рукав комбеза, сдерживая смех; Штольц сутулился, крутил за дужку очки и кусал губы; Гришка Отрепьев отгородился экраном; Колька-стажер, подавшись вперед, нетерпеливо ожидал продолжения красиво литературно окрашенному вступлению.

— Мы вышли из очередного боя с победой, истраченной защитой, истерзанным корпусом и почти без топлива, а на экране обзора передней полусферы незнакомые звезды вспыхивали и гасли, сгущая и без того вязкую пугающую черноту незнакомого космоса, — борт механик знобко передернул плечами. — И тогда командир принял решение садиться на ближайшую пригодную планету.

Сашка взглянул на меня, ожидая подтверждения, и я, напрягая скулы, чтобы не захохотать во весь голос, коротко пояснил.