Константин Жемер: Президент в космосе

«Не волнуйтесь, это всего лишь я», – произнес чей-то голос.

Не разобрать даже мужской или женский.

«Если вам удобнее, пусть будет так, – произнес голос молодой девушки, – Как вы себя чувствуете? Я вас не сильно смущаю?»

– А должны? – спросил мужчина, невольно заозиравшись, но никого кроме горбуна не увидел.

«Не обязательно говорить вслух, – сказала невидимая девушка, – В некотором роде я нахожусь у вас в голове».

Владимир спросил:

«Вы как этот… как этот горбун?»

«Нет, – отвечала девушка, – Тот, кого вы называете горбуном, как и вы сами принадлежит к белковой форме жизни. И если сравнивать меня с вами, то, строго говоря, – меня не существует».

Человек ждал объяснения.

«В вашем языке нет для меня названия, – принялась объяснять собеседница, – Я информационная форма жизни, существую лишь в виде информации: информация накапливается, обрабатывается, передается от индивида к индивиду – и всё это я».

«Как Интернет?»

Девушка изобразила смешок.

«Если бы Интернет мог думать и говорить».

«Наверное, он рассказал бы много интересного», – невольно подумал Владимир.

Собеседница услышала мысль.

«Вы правы, – сказала она, – Иногда мне приходится быть третейским судьей, а иногда притворяться невидимкой».

– Может, представишь меня нашему гостю!

Говорил горбун.

– Можете звать меня Демосфен, – сказал он.

«У него странно шевелятся губы, как у куклы, – подумал человек, – Будто за него кто-то говорит».

«Владимир, я перевожу вам его слова, – сказала девушка, – Он говорит все тем же непонятным вам «бульканьем», но я его прекрасно понимаю и перевожу. Перевожу специально для вас, меня слышите только вы».

«А меня так же переведете для него?»

«Конечно. Хотя вы пока не сказали ни слова».

– Время уходит, – подал голос горбун.

– Что вы от меня хотите? – спросил Владимир.

– Ну наконец-то! – губы чудища шевелились несинхронно со словами и это несказанно раздражало. – Я боялся, что понадобится, как вашего предшественника убеждать, что все это настоящее. Что это не козни «дьявола» и не «рай» – кстати, концепцию «рая» я более менее понял, а вот сущность этого вашего «дьявола» от меня ускользает…

– Значит, вы реальны, – перебил Владимир излияния горбуна, – Но тогда что вы такое?

Чудище помолчало и махнуло рукой на стены вокруг.

– Неужели вид открытого космоса не натолкнул вас на мысль?

– Хотите сказать, вы инопланетяне?

– Строго говоря, для меня инопланетянин – вы. Но да, вы правы. Мы жители разных планет.

– Звучит, как абсурд, – хмыкнул Владимир.

– Наверное, – согласился инопланетянин Демосфен, – Не имею представления. Моя раса одна из первых вышла в космос. И мы стояли у истоков мирового сообщества. Поэтому на нас не выходили представители более развитой цивилизации и мне незнакома глубина культурного шока от такой встречи.

«Перевожу на понятный вам язык, – прокомментировал женский голос, – Он говорит про Галактическое сообщество. Хотя процессы на вашей планете несколько схожи. Только отстают».

***

– Вы сказали что-то про тысячи лет. Столько лет вашей цивилизации? Или вам самому?

«Он улыбается», – прокомментировал женский голос гримасу инопланетянина.

– Значит, вы бессмертны? – спросил Владимир.

– Не вполне, – ответил Демосфен, – Я не могу умереть от старости или болезни. Но меня по-прежнему можно убить. Хотя мало что во Вселенной меня убить может.

– А я?

«Я такое не переведу».

Владимир перефразировал:

– Бессмертна вся ваша раса? Или это медицинское достижение?

– Медицинское, – ответил инопланетянин, – Старение – это эволюционный механизм для отбора более выигрышных генетических линий. Когда вид достигает в каком-то смысле совершенства – то этот механизм становится не нужен. Все разумные виды побеждают старость – кто-то технически, кто-то физически. И так же по-разному они пользуются бессмертием – одни бросают все силы на экспансию, другие сводят рождаемость к нулю и самосовершенствуются. Хотя каждая раса выбирает путь немножко отличный от других.

Демосфен на секунду умолк.

– Ваша подруга-переводчик торопит меня, – сказал инопланетянин, – Говорит, что вы вот-вот лопните от любопытства.

– Так точно.

– Ну и напрасно. Я же уже ответил. Вы тоже теперь в некотором роде бессмертны. Вам отменили программу старения, едва вы оказались на моем корабле.

– Спасибо, – сказал человек.

Инопланетянин махнул рукой.