Константин Жемер - Тибетский лабиринт (новая версия)

21 сентября 1925 г. Малый Тибет. Перевал на пути из города Лех в долину верхнего Инда, несколько километров от монастыря Ламаюру.

Когда-то княжество Ладакх, что на территории Британской Индии, считалось западной провинцией Тибета, но вот уже больше ста лет как его захватили кашмирские раджи. Однако по-прежнему над каждой деревней высятся одинокие монастыри-гомпы – таков и Ламаюру, прозываемый также Юнг-друн, что означает – левостороннее движение, ход навстречу солнцу.

Путь к монастырю труден, но не слишком – паломники и разного рода путешественники в здешних местах – не редкость. Дорога карабкается в горы, змеей извиваясь над пропастью. Оступаясь на гальке, маленькая лохматая лошадка каждым шагом будто чуть сдергивает блестящие горные пики из поднебесья, по крайней мере, так кажется наезднику – молодому человеку в одеждах монгольского ламы. Ловко устроившись в высоком деревянном седле, умелыми движениями он заставляет лошадь неуклонно двигаться вверх. Взгляд монаха безмятежен и устремлён в некую, известную лишь ему одному, точку впереди. И неясно, чем лучше измерить расстояние до той точки – километрами или годами.

На вершине перевала, следуя местному обычаю, путник придерживает коня у сложенных пирамидой камней и невольно засматривается на пейзаж внизу. Кругом желтые, оранжевые хребты и впадины, склоны которых усеяны крупными и мелкими камнями. Свободна лишь тропа, но и на нее порой наползает щебень или скатываются кособокие глыбы. Так выглядит Луна в дивных снах безмятежности, которые, к слову, так давно не посещают путника...

…В Британский Тибет он, агент ОГПУ Яков Блюмкин [1] Блюмкин Я.Г. (1900-1929 г.г.) – легендарный советский разведчик. В 1918 г. от партии левых эсеров, членом которой являлся, был направлен для работы в ЧК, где организовал отделение по борьбе с международным шпионажем. В 1920г. по рекомендации Ф.Э. Дзержинского вступил в РКП(б). С 1922 по 1923г. – личный адъютант Л.Д. Троцкого и его убеждённый сторонник в дальнейшем. С 1928г – резидент ОГПУ в Константинополе. В 1929 году отозван в Москву, арестован и расстрелян. , пришёл с караваном исмаилитов [2] Одно из ответвлений Ислама. , переодевшись дервишем [3] Здесь: нищенствующий мусульманский монах. . Увы, английская полиция вскоре раскрыла сей незатейливый маскарад. Яков сам виноват: оказавшись в первом же попавшемся городе, средь белого дня, как был в лохмотьях, решил зайти на почту, чтобы отправить телеграмму в центр. Таким уж уродился: наглым и самоуверенным. Иногда эти два качества подводили Блюмкина, ставя на грань между жизнью и смертью, чаще же выручали из самых, казалось бы, безнадёжных ситуаций. Так случилось и на этот раз: когда мнимого дервиша препроводили в военную контрразведку, он улучил момент и удрал, прихватив солдатское обмундирование да вдобавок пакет с диппочтой на имя британского резидента в Тибете полковника Стюарта. Досадно, конечно, но в пакете не оказалось ничего заслуживающего внимания, зато англичане обозлились не на шутку и отрядили в погоню целый взвод. Яков их понимал: ещё бы, такой щелчок по заносчивому имперскому носу! И не только понимал, но и всячески помогал: затесавшись под видом солдата в отряд преследователей, он даже заслужил похвалу от их командира за то, что по пути нашёл… стоптанную туфлю «беглеца» и, тем самым, придал поискам «верное» направление. Шутку с туфлей он подстроил для того, чтобы не блуждать по горам в одиночку – в компании оно как-то веселей. Да и английский провиант оказался выше всяческих похвал. Кстати о провианте: когда по истечении нескольких дней безуспешной погони командир англичан убедился в бессмысленности затеянного предприятия и решил повернуть назад, Яков под покровом ночи покинул отряд, но провиант прихватил весь без остатка – впереди ещё предстоял долгий путь. Что происходило с незадачливыми британцами дальше, Якова не интересовало – монгольскому монаху, в которого он теперь перевоплотился, во время паломничества не пристало интересоваться чем-либо иным, кроме цели, ради которой предпринято путешествие. Скоро, теперь уже совсем скоро конец пути – вон она, вожделенная цель...

…До деревни – рукой подать. Справа встает абрикосовая роща, а дальше виднеются долговязые тисы. Чуть севернее – склоны гор, словно слоеный пирог: наверное, в древности здесь было озеро. Выше же – только бездонное утреннее небо с сахарной корочкой облаков.