Алексей Корепанов - Оружие Аполлона

– Когда должок собираетесь отдавать, парни?

Выражение лиц Спартака и Рика тут же стало одинаковым: они недоуменно вытаращились на гиганта, словно перед ними был не эфес Юл Ломанс, а какая-нибудь заговорившая статуя. Типа той, которую Габлер видел в подземельях горного храма беллизонцев. Крис с Арамисом притормозили, с интересом ожидая продолжения.

– Какой такой должок? – В вопросе Спартака прозвучало такое неподдельное изумление, что не оставалось никаких сомнений: воспоминание об эпизоде в Кришне было сметено алкогольными волнами.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что Спартак с Риком в тот день успели подраться еще с кем-то, слегка пришли в себя только в полицейском участке, потом вновь напились… В общем, все у них в головах перепуталось, наложилось друг на друга, и они, покинув наконец Кришну, не могли отделить реальные события от того, что им привиделось в пьяных снах. После красочного рассказа Портоса они все-таки кое-что с трудом припомнили и заверили, что при первом же удобном случае выполнят обещание…

…Ротунда наконец доковыляла до Эдема-III и благополучно совершила посадку в дальнем конце местного, почти пустынного космодрома. Файтеры в полном боевом облачении пересели в поджидавшие их полицейские флаинги, и те, взлетев, взяли курс на юго-запад, к городу с забавным названием Кривой Нос. Габлер вновь пошарил в Нете, чтобы выяснить, чьему носу город обязан своим именем, – но ничего на этот счет не нашел.

В этих широтах только-только начала пробуждаться весна. Под днищами флаингов тянулась заснеженная равнина, на которой не было заметно ни единого следа присутствия людей или животных. Стояло местное утро, Минерва холодно поблескивала сквозь разводы тонких облаков, постепенно стирая с неба бледный кругляш единственного природного спутника Эдема-III – Яблока. Ближе к городу пошли реденькие леса, еще без листвы, появились дороги – черные полосы на белом, ведущие неизвестно откуда и неведомо куда. Кажется, это были самые примитивные грунтовки, которым грозило через пару-тройку недель, когда потеплеет, превратиться в непролазную грязь.

Потом равнина перешла в сплошные карьеры, в глубине которых копошились какие-то механизмы, и на горизонте серым пятном возник город. Но флаинги, вместо того чтобы направиться прямиком туда, вдруг пошли вниз и приземлились посреди огороженной высоким забором просторной площадки. Неподалеку от нее колонной выстроились большие машины. Это были отнюдь не уникары и не изящные кары, а камуфляжные серо-бело-черные полугусеничные авто с кунгами. Такие транспортные средства, как вскоре узнал Габлер, назывались здесь «сараями». Высыпавших из флаингов «минерв» построили и объяснили, что дальнейшее передвижение будет осуществляться именно в этих «сараях», каковые по одному, с большими интервалами, доберутся до города – дабы не привлекать нежелательного внимания.

И «минервы» продолжили путь теперь уже по поверхности планеты.

– Первобытный век какой-то… – пробурчал Портос, утомившись от качки, с которой «сарай» пробирался по разбитой дороге. – Меня уже блевануть тянет.

– В первобытном веке, не скрывая слез, распуская сопли, едет наш Портос! – тут же напомнил о своей способности к стихоплетству Граната.

А сидящий на лавке напротив Арамис добавил:

– Это ты, парень, еще на телегах не трясся.

– На телегах трясись в своих лесах беловодских, мистер, – зыркнул на него Портос.

– Значица, так, – поднял голову вигион. – Кому не нравится ехать, могу организовать марш-бросочек.

И все разговоры прекратились.

Окна в кунгах были, но небольшие. Располагались они над головами сидящих по правому и левому борту, лицом друг к другу, файтеров, и долгое время в них виднелось только небо, да изредка проплывали мимо голые, какие-то серые деревья с короткими обледеневшими ветками. А потом их сменили стены зданий, тоже какие-то серые, с потеками, и качка почти перестала ощущаться. Это означало, что они въехали в город.

– Наконец Портос прибыл в Кривой Нос! – конечно же, не смог удержаться Граната.

– Смотри, как бы я тебе носяру тоже кривым не сделал, – пригрозил Юл Ломанс, на что Гамлет Мхитарян только улыбнулся и помял пальцами выдающуюся во всех смыслах деталь своей физиономии.

Складывалось такое впечатление, что весь город состоит из чуть ли не бесконечной, идущей с небольшими перерывами серой стены, нисколько не напоминающей чей-либо кривой нос. Может, имелось там и что-то еще, но из кунга больше ничего не было видно.