Алексей Корепанов: Прорыв

— Рад видеть вас на борту нашего судна, — произнес он стандартную фразу и сделал приглашающий жест. — Стюард проводит вас в вашу каюту.

Сапиенс вполне по-человечески кивнул (впрочем, это был общепринятый жест в Межзвездном Союзе) и неожиданно звучно пророкотал — посторонний мог бы подумать, что это заработал стартовый двигатель:

— Извините, что доставил вам неудобства. Я лететь не собирался, но тут получил сообщение… Неожиданное… Вот и пришлось срываться с места…

— Бывает, — сдержанно сказал Макнери. — Возможно, в неожиданностях и состоит вся прелесть жизни.

— Возможно, — согласился сапиенс уже не так громко, следуя за капитаном в коридор. Там поджидал, поглядывая на часы, парнишка-стюард из практикантов.

— Как говорится, движение — всё, конечная цель — ничто, — не упустил Макнери случая продемонстрировать свою склонность к философствованию.

Развитию этой склонности способствовало пребывание в долгих рейсах — ведь при перелетах от планеты к Дыре и от Дыры к следующей планете у капитана не слишком много работы. Для работы есть экипаж, а капитан наблюдает за общим состоянием дел, при необходимости общается с пассажирами да устраивает головомойки подчиненным, если что-то вдруг идет не так. Впрочем, боги Космоса благосклонно относились к Линсу Макнери, оберегая его от беды. Самой страшной бедой было бы погружение в космоворот — они возникали временами то здесь, то там, совершенно непредсказуемо, и поглощали корабли. Еще ни разу не было обнаружено ни кусочка пропавших судов, и капитану Макнери подчас представлялось огромное кладбище космического транспорта, расположенное в каких-то иных пределах. Но, как уже говорилось, боги Космоса не создавали ему больших проблем… до поры?

— Тут можно и поспорить, но не стоит, — отреагировал на изречение капитана сапиенс и в сопровождении стюарда направился к лифту.

Линс Макнери даже не подозревал, что это суждение о движении и цели было высказано еще в Темные века — он пришел к нему самостоятельно, когда «Пузатик» поставили на внеплановую профилактику в бурдужангском порту. Случилось это три года назад — тогда, после аварии с «Космозавром», был срочно составлен список кораблей, на которых надлежало незамедлительно проверить квинтатурбокомплексы. Непредвиденное двухнедельное пребывание на Бурдужанге способствовало тесному общению Макнери с капитаном «Синего змея» Владо Ларио (старенький «Синий змей» тоже попал в этот список и стоял в соседнем доке). Как-то ночью, допив все, что у них было, два бравых капитана пустились в путь из портового общежития в портовую же таверну… а местный порт явно проектировали одни люди, а строили совсем другие, с противоположными воззрениями… или же все-таки дело было в количестве выпитого… Последнее, пожалуй, вероятнее всего. В общем, когда Макнери и Ларио к рассвету добрались-таки до таверны, выпивать им уже не хотелось. Разумеется, они проявили присущую капитанам Космофлота волю, перебороли себя и все-таки выпили… но ожидаемого удовольствия не получили. Возможно, и потому еще, что напиток им подали какой-то подозрительный. После первого же стакана на Макнери напала перманентная икота, сотрясавшая все его дубленое нутро космического волка, а Владо Ларио ввалился на кухню и стал требовать от тамошнего персонала немедленного старта таверны и вывода ее на околопланетную орбиту. Вот тогда в растормошенных икотой мозгах Макнери и родилось изречение: «Движение — всё, конечная цель — ничто». И, как ни странно, капитан его запомнил…

Стюард и сапиенс уже вошли в кабину, и Макнери, бросив взгляд на часы, тоже поспешил к лифту — только к другому, служебному, который мог доставить капитана прямо в рубку. Нужно было до старта усесться в капитанское кресло… традиция — мать порядка!

Старт прошел штатно — сколько их уже было в жизни Линса Макнери, таких стартов! — и «Пузатик» потрюхал по гладкой космической дороге к Дыре, расположенной за пределами планетной системы Беланды, над плоскостью эклиптики. Путь туда занимал одиннадцать часов, а от Дыры до первой остановки — еще больше, так что можно было и всякие массмедиа пробежать глазами, и бокс по унивизору посмотреть, и подумать о вечном в собственной каюте за стаканчиком коньяка, и проверку устроить кое-кому из команды — из тех, кто имел воспаленные глаза и часто пил воду… да мало ли что еще можно успеть за такой-то срок. Космическим бабочкам капитан дал отбой — придется им возвращаться на Лабею и пока простаивать или устроить себе техосмотр и прочую профилактику… А чтобы некоторым членам экипажа жизнь медом не казалась и чтобы нюха не теряли, Макнери нагрянул в машинное отделение и прошелся по всем уголкам и закоулкам, которых там было немало. В общем, был при деле, дабы хорошую форму поддерживать.