Наг Стернин - Отныне и в Вечность. Червивое яблоко 3

– Руки в замок за шею, – негромко скомандовал Скаврон. – Живо, живо, не сердите моего напарника, да и меня сердить не стоит, башки поотрываю.

Стражники, боязливо косясь то на мертвеца, то на Люкса, поспешили выполнить приказание.

– Люкс, – Скаврон, похоже, так и не заметил счастливо миновавшей его опасности, – ты тут их особо не пугай. И так дышать нечем.

Потом Скаврон медленно повернулся к толстяку, гипнотизируя его взглядом, и вкрадчиво спросил:

– Ты куда залез, дорогой? Вылазь. Морду тебе буду бить… Не-е. Я передумал, – сообщил он Люксу радостным голосом. – Что ж я один буду получать удовольствие? Так выйдет несправедливость. Госпожа начала с ним дантистом работать, ей и заканчивать, зубы у него пока еще имеются. Хорошие зубы. Мы с тобой сейчас ее и Кувалду из клеток выпустим и сюда пригласим. Пусть отведут душу. Потешатся. А я буду так, на подхвате. Ну, там, пару-тройку ребер сломать, глаз выдавить, то, се… суставчики у него, опять же, все целые. Ключи от клеток где? И не суйте мне репу за пазуху, что не знаете. У кого ключи, спрашиваю?

В голове всех без исключения стражников Люкс вдруг ощутил взмывший на волне панического страха образ некоего… чего?.. предмета?.. мебели?.. образ этот вдруг отделился от… всего, абстрагировался как-то и оказался… в общем, бюро такое стояло возле лестницы на первый этаж. Ближе к окну канцелярский стол, видимо, адептово рабочее место, а за ним бюро. И Люкс, опередив стражников, с неожиданной для себя самого уверенностью сказал:

– В углу, вон в том бюро пошарь, в третьем снизу ящике.

– Ну, ты даешь! – покрутил головой Скаврон. – Никак привыкнуть не могу. Все время забываю, извини. В третьем снизу, говоришь?.. Ты тут покарауль пока вертухайское высокоблаговонное сообщество, я мигом.

Дверь на лестницу захлопнулась за ним со страшным грохотом. "Мы люди подневольные", – пискнул кто-то из стражи, но, сообразив, что этому, похоже, впаривать что-нибудь такое совершенно бесполезно, тут же и умолк. По приказу Люкса толстяк вылез из-под стола и присоединился к остальным. Эманации страха и тупой покорности, казалось, даже воздух в зале делали густо вязким и противным. О нападении никто из стражи и не помышлял. Все они с покорностью ждали решения своей судьбы.

Дверь распахнулась, из проема выскочил сияющий Скаврон, цепким взглядом быстро оглядел зал и, убедившись, что все в порядке, сказал, обращаясь к дверному проему:

– Сюда, госпожа.

В залу стремительно ворвалась… ну, да, именно ворвалась высокая – почти со Скаврона – женщина, закутанная с ног до головы в грязную мешковину. Следом за нею в дверцу протиснулся тоже закутанный в мешковину уже просто огромный детина, габаритами своими если Люксу и уступавший, то уж точно ненамного. Беглого взгляда на него было более чем достаточно, чтобы понять, откуда появилось у него прозвище "Кувалда". Женщина, не глядя на пленников, подскочила к Люксу, остановилась в шаге от него и возбужденно заговорила ломким срывающимся голосом.

– Вы, конечно, светлый и все такое, я понимаю, Скар тут о Вас… Но и нас Вы поймите. Здесь в камерах нет ни одного по закону осужденного человека, сплошной произвол. Это убийцы. Это сволочи, подонки, мерзавцы и негодяи. Это настоящие слуги тьмы. Рассказать Вам, как они с живых людей сдирают кожу? Посмотрите, вон там, на столе у них все для этого обустроено. Вон, на дыбу посмотрите, на все эти щипцы, крючки, ножи и пилы, это для них обыкновенная работа. Да что я говорю, Вы и сами все знаете.

– Он не знает, – торопливо перебил ее Скаврон. – Я же сказал, он ничего не помнит даже про себя самого.

– Да-да, конечно, я понимаю. Но ты сказал, что он всех видит насквозь… Ведь Вы видите, правда?.. правда?.. Так поглядите, сколько на них крови! А что они говорят, когда пытают, знаете? Так и говорят, ничего, мол, личного, это работа… ссволочи! Ну, ладно, которые рядовые, куда ни шло. Сунем в клетку, выкинем ключ, когда-никогда придут из Суома, выпустят. Пусть живут. Но адепт? Какое ему может быть милосердие? Это живодер и садист, отдайте его мне!

Адепт сорвался с места и кинулся к выходу. Он уже схватился за ручку двери, но тут раздался хлесткий щелчок тетивы, и в его затылок вонзился арбалетный болт. Ноги адепта подломились, и он всем телом грохнулся на пол. Скаврон не промахнулся.

– Вот сволочь! Какой легкой смертью умер, мерзавец! Ну, почему подонкам всегда везет? – с досадой воскликнула женщина. Потом бросила на Люкса вороватый взгляд и пробурчала себе под нос, так что Люкс еле сумел разобрать: – Хорошо, хоть покаяться не сообразил.