Амальтея Нова - Альтавион

Спустя двое суток, что лейтенант провела за чтением работ по гидравлике, они успели долететь до планеты. При стыковке с кораблями проверки перед планетой, все снова были рассажены в центральной каюте. Та самая, раздражающая своими слезами, женщина уже не плакала, а просто беззвучно молилась, видимо, отчасти победив свой страх. Как казалось её новым соседям, стало только хуже, ведь бубнила она перечисления того, что могло случиться с шаттлом в открытом космосе. Обращаясь к богу, просила не убивать её такими жестокими смертями. В итоге во время пересадки, на сидящих с ней рядом пассажирах фигурально не было лица. Торната даже радовалась, что на этот раз с ней не села, хватило одного.

Космопорт перед планетой встретил огромным количеством таможенных проверок. Каждого прибывшего отводили в отдельную комнату и допрашивали, где он был, что делал с кем связывался и зачем прибывал в столицу. Это было общим требованием для всех, вне зависимости от ранга, и Торната, подчинившись, отвечала. После получаса расспросов её слова должны были подтвердить указанные в документах лица. Первый был глава академии на Мси-124, второй руководитель транспортной службой Мси-124, а затем и капитан корабля, что довёз её на планету. В ожидании прошло ещё полчаса, когда данные подтвердились и её пустили к следующим шаттлам к планете. На самом деле могли держать и дольше, скорее всего, роль сыграла фамилия, к чему сама Торната относилась спокойно.

Пройдя корабль и сев в шаттл, она прикрыла глаза. На этот раз приземление ожидалось быть другим.

Сам шаттл был другим, место меньше, а значит и ощущения от прохождения атмосферы должны были быть «ярче». Выплыв по команде готовности, шаттл бросился на планету, проходя её природный барьер. Трясло не сильно, но ощутимей, чем прежде. Технологии Матерхорна сотню лет назад вышли на лидирующие уровни, с каждым днём совершенствуясь, поэтому запуски и приземления стали легче и безопасней.

После прохождения барьеров атмосферы планеты, шаттл замедлил скорость, и в течение получаса парковался на точках высадки. На этот раз задерживала процедура прохождение контроля управлением планеты. После финального приземления на аэрокосмодроме Альтавиона, пассажиров ждала проверка личностей. Эти проверки, перед выходом в город, были для того, чтобы сообщить последние изменения в законодательстве и подготовить вновь прибывших к жизни на планете. Напоминали правила поведения и проводили регистрацию в мегаполисе. Торната вдохнула воздух родной планеты, что была одним большим городом-столицей целой системы. Пахло родным домом.

Близкососедствующие небоскрёбы были покрыты красно-золотыми светоотражающими стёклами, и упирались своими сводами высоко в небо. Шум неспящего города создавали сверхзвуковые трассы и системы проверок и контроля его жителей. Стоило оглянуться по сторонам, и в скоплении людей можно было заметить деятелей высокого искусства, что оставляли на теле золотые татуировки и красили волосы в кричащие цвета сезона. В той же толпе шли незаметные люди с волевыми чертами лиц, значит— военные, что не могли по долгу службы, позволить себе праздный маскарад и развязное поведение. Альтавион такой разный и такой родной, оставался центром для военной системы, гармонично соседствующий с красивым миром моды и развлечений.

Матерхорнская система.

Альтавион.

Центральный Юго-Запад планеты, скоростная трасса.

Аэромобиль, управляемый молодым жителем планеты по имени Речи, набирал скорость, пролетая дороги мегаполиса. Альтавион был застроенной планетой и чтобы перебраться из одной его части в другую, можно было выбрать несколько способов: гиперлифты через центры планеты, шаттлы, на которые нужны были лицензия и открытый допуск к пилотированию над небом планеты, либо же трасса для аэротранспорта.

Как столица большой системы, Альтавион быстро столкнулся с проблемой перенаселения, что решал за счет высоких небоскрёбов и общего доступа к аэротраспорту. Средний уровень зданий достигал до трехсот этажей в высоту. Балансировка достигалась сложными инженерными решениями, что держали в стальных тисках здания под землёй. Планета жила и под городом, уходя под землю лабораториями, складами и клубами-со временем почти копируя строенных небесных гигантов.

Дороги, а точнее скоростная трасса, по которой без перерыва мчали транспортные машины, были как на поверхности планеты, так и уходили под мегаполис. Она, окружённая бардовым гравитационным барьером с высокими стенами по бокам, в ширину достигала вместимости четырёх транспортных средств. Всё было под присмотром и записью камер как на самом аэромобиле, так и в туннелях и на таблоидах.