Григорий Аркатов - Великий и ужасный

– Значит, ты готов? – спросил голос.

– Готов, – ответил Камир.

И хотя не прозвучало никаких подробностей предстоящего или каких-либо предваряющих инструкций, он все равно был готов. Точнее его попросту наполнило полнейшее безразличие ко всему, кроме того неоспоримого и неизбежного обстоятельства, что ему наконец-то удастся отплатить всем тем, кто заламывал ему руки и затыкал рот, тем, кто входил в него сзади, предварительно зажав в углу, и тем, кто использовал его как кусок мяса для удовлетворения собственной похоти.

– Я готов отплатить им всем, – заявил младший акцептор № 100100011111, и его немного побледневшее лицо заполонила злобная ухмылка.

И вместе с этим на смену душевному облегчению пришло душевное спокойствие, которое быстро переросло в холодный и расчетливый энтузиазм. Впервые в жизни Камир был по-настоящему уверен в своих силах и возможностях. Оставалось только услышать и узнать, какой же путь изберет для него голос из динамиков. Но голос молчал, словно выжидая самого нужного момента. А вместо него кто-то другой произнес слова:

– До конца смены осталось десять минут. Пожалуйста, приготовьтесь покинуть рабочее место для того, чтобы позволить другим послужить нерушимости Устава и благополучию Трансгалактического Синцития.

Это была служба контроля рабочего распорядка. Младший акцептор № 100100011111 взглянул на часы и понял, что тринадцатичасовая смена внезапно подошла к концу.

«Не может быть», – очень сильно удивился Камир.

«Может», – наконец-то ответил голос, но теперь он звучал не из динамиков. Теперь он совершенно точно звучал в его голове.

«Так значит мы вместе? Мы – едины?»

«Ну, мы же друзья?!»

Непродолжительный внутренний диалог был прерван пиликанием одного из мониторов, и младшему акцептору № 100100011111 пришлось вернуться к своим обязанностям.

– Нажмите кнопку «тт3» и завершите первый сеанс осуществления второй фазы в эксперименте №м5у6гнлнедш. Рекомендуется сохранить все данные и выйти из режима захвата и пересылки данных…

В принципе после трех лет единообразия Камир мог обойтись и без подсказок голосового координатора. Тем не менее, слушать его все-таки приходилось, потому как таков был рабочий протокол и изменить в нем что-либо было невозможно.

«Да и к чему такие напряги», – размышлял он, каждый раз нажимая одни и те же кнопки.

И когда все нужные кнопки оказывались нажатыми, а информационные каналы с платформой и Кумулятивным Центром прерваны, оставалось лишь услышать заключительное утверждение голосового координатора.

– Сеанс окончен.

– Всем спасибо, все свободны, – как обычно ответил компьютеру приписанный к нему младший акцептор № 100100011111, а потом приготовился к не очень приятной концовке рабочей смены.

Сначала одна из панелей зажглась красным, после чего на ней высветился обратный отчет от десяти до одного. Больше не было никаких голосов или обещаний. И Камир знал, что едва на панели появиться единица и произойдет его локальная телепортация, обратного пути уже не будет. И не потому что голос из динамиков (или из его головы) скорее всего способен заставить его горько пожалеть о любом проявлении трусости. В первую очередь сам некогда послушный и услужливый младший акцептор № 100100011111 более не был готов вернуться к унижениям. Его фантазия, когда-то давно обогащенная приключенческими романами, теперь прокручивала совершенно другие картинки. И в них не было места для романтики. Зато было предостаточно места для фонтанирующих брызг крови, для живьем сдираемой кожи и хруста переломанных костей…

«Один», – прочитал Камир появившийся на горящей красным панели символ «единица», а потом почти что мгновенно перенесся из рабочего помещения в комнату ночлега.

Служба контроля рабочего распорядка всегда вела себя заботливо и предусмотрительно. И потому уставшего после тринадцатичасовой рабочей смены младшего акцептора № 100100011111 локально телепортировали прямо в приготовленную ко сну кровать. Процесс того, как атомы и молекулы живого существа разбирались и собирались заново, был очень мимолетен, но все же немного турбулентен. В связи с этим первую секунду после перемещения Камира всегда одолевало некоторое головокружение. Но мягкая и удобная подушка, на которой очень предусмотрительно оказывалась его голова, всегда позволяла безболезненно пережить это неудобство.

«Как хорошо», – думал младший акцептор № 100100011111, утопая в мягкой подушке и пушистом матрасе.