Григорий Аркатов - Великий и ужасный

– Да пребудет нерушимость Устава везде и всегда, – прошептал Микай Ло и смиренно приготовился к той участи, что приготовила ему судьба и кто-то еще.

Он не знал, кем было устроено это кошмарное представления, да ему и не было интересно. Командор не стремился провести последние мгновения жизни в бесполезных попытках понять нечто недоступное. На протяжении всей жизни его готовили к почти такому моменту как этот, моменту, когда придется просто ждать и смотреть. И, несомненно, он вовсе не собирался перечеркивать все ранее вложенные в него ресурсы и потуги. Ему предстояло умереть достойно с высоко поднятой головой и улыбкой на губах… И он всегда мечтал пройти этот путь до конца.

– Ж-ж-ж-ж-ж…!..

Да, командор Микай Ло умер действительно с высоко поднятой головой. Два робота с паукообразными ходунками отпилили эту часть его конвульсирующего тела в самую первую очередь, а потом подняли ее высоко вверх и представили на обозрение тем, кто стоял на верхней платформе и страстно погряз в неких массивных расчетах. Эти люди в белых халатах были довольны. Они были довольны собой и тем, что происходило. Их лица светились почти что счастьем, хотя на самом деле это больше походило на безумное садистское самовозбуждение. В нем все они погрязли гораздо больше, чем в той неуемной работе, которую им приходилось кропотливо проделывать со своими постоянно стонущими и пиликающими приборами. Первоначально никто из них и слова не проронил. Все работали, бросали взгляды то туда, то сюда, старательно наблюдали за тем, как ноги и руки отрываются от туловища и вовремя переносили некие данные с приборов на имевшиеся в свободном доступе мониторы. Это происходило очень быстро и почти суматошно. Однако, когда кровь перестала фонтанировать и роботы извлекли все необходимые фрагменты из некогда живого тела командора геральдиеров, неуклонно возникла потребность в вербальных оценках всего произошедшего.

– Кажется, все получилось, – предположил один из них.

– По-другому и быть не могло, – ответил другой и вывел на монитор последние оставшиеся несколько цифр.

Определить расовую принадлежность обоих было несложно. А все потому, что их глаза то и дело меняли цвет с синего на желтый и наоборот. Примерно также выглядели и остальные тринадцать человек, что все еще наблюдали с верхней платформы за тем, как роботы заканчивают растаскивать остатки былого величия и смывают кровь с бетонного пола. И если бы ныне покойный командор Микай Ло прожил бы дольше, то он совершенно точно догадался бы, что в кои то веки ему все-таки повезло и его не понять как забросило в тайную лабораторию секретной трансгалактической полиции. И хотя здесь не было строгих фиолетовых мундиров с причитающимися вставками из серого и желтого, все здешние обитатели все равно душой и сердцем были геральдиерами

– Он умер достойно, – заявил очередной из тех, у кого внезапно проявился дар речи, когда и в его отчете была поставлена жирная точка.

Последовала короткая, но многозначительная пауза, а затем были озвучены прочие мнения.

– Однозначно.

– Его жизнь была отдана ради жизни многих.

– Хастор Май!

– Хастор Май!

Понятное дело, что во всей этой риторике не было никаких чувств или какой-либо мельчайшей примеси сожаления. И этому не стоит удивляться, потому как никто из тех, кто когда-либо работал в тайных лабораториях, никогда ни о чем не жалел. Ну а именно сейчас многим просто хотелось почтить память того, кто молча выстоял и принес себя в жертву. И как бы это странно не прозвучало, каждый из них в тайне мечтал оказаться на месте командора Микай Ло, так как знал, насколько важна, велика и значима проводимая ими работа. Впрочем, минут через пять все пересуды себя исчерпали и те, кто был призван заниматься глобальными экспериментами где-то на самом краю Вселенной, вполне ожидаемо сделали следующий шаг в сторону поставленной перед ними цели.

– Начинается вторая фаза! – объявил голос сверху, – Рекомендуется подготовиться к возникновению возможных побочных явлений!

Это главенствующее указание незамедлительно оживило немного поутихшую деятельность на верхней платформе, но не вызвало никакой панической суеты. Все действия осуществлялись предельно слаженно и четко организованно. К тому же паника не была генетически заложена в геральдиерах, что собственно и делало всех их идеальными исполнителями чужой воли.

– Всем быть наготове! – крикнул кто-то.