Константин Жевнов - Разбитое зеркало

Глеб завелся, первым побуждением было просто молча занять четвертое кресло, но усилием воли он сдержался и став по стройке смирно, пожирая глазами противоположную стенку, громко как на плацу, отрапортовал:

– Майор Грустинин по вашему приказанию прибыл!

Гости оторвались от беседы, и как показалось Глебу, недоуменно на него взглянули, а комполка на секунду закатил глаза и сказал:

– Проходите, Глеб Глебович, присаживайтесь.

– Ага, – произнес мужчина в гражданке, взглянув на Глеба поверх очков, – Вот и нашлась наша пропажа. Николай Константинович, может вы нам организуете чайку с бутербродами, а то мы с Петром Евгеньевичем, признаться, не планировали столь долгий визит.

– Да, конечно, – сразу же подскочив, сказал командир полка и направился к двери, – Сейчас распоряжусь.

– Да, Николай Константинович, и мы не смеем вас больше задерживать, у вас же наверняка дел не в проворот, – пророкотал генерал.

– Да, да, не то слово! – как-то облегченно ответил комполка и покинул помещение.

– Да вы присаживайтесь, присаживайтесь Глеб Глебович, в ногах правды нет, – продолжил штатский, – Давайте знакомиться. Меня зовут Кирилов Владимир Александрович, ну а Петра Евгеньевича вы наверняка знаете.

– Благодарю! – машинально ответил Грустинин, опускаясь в кресло. Он понял, почему этот не молодой штатский в очках показался ему знакомым. Перед ним сидел человек-легенда! Создатель первой звездочки, сам Кирилов В.А., собственной персоны!

– Я, пожалуй, начну, – сказал генерал, – Начнем с вашего рапорта об отставке. Держать вас в рядах против вашей воли, лично у меня нет ни малейшего желания. Но и отпустить опытного пилота в такой критический момент я тоже не вправе. Кроме того, так уж получилось, что ваше имя засветилось в связи с битвой на орбите, на новостном канале. Прямо скажем, журналисты сделали из вас героя, – он сделал паузу, – В общем, мы предлагаем вам компромиссное решение, – он снова замолчал и, побарабанив пальцами по столу, продолжил: – Возглавить одну миссию, а по ее окончании выйти в отставку со всеми положенными наградами, почестями и привилегиями.

У Глеба внезапно пересохло в горле, он сглотнул слюну, подавился и закашлялся. Кое-как продышавшись, он хрипло спросил:

– Что за миссия?

– Браво! – вдруг воскликнул Кирилов и, обернувшись к генералу, продолжил, – Я же вам говорил Петр Евгеньевич, что Грустинин лучший кандидат на эту должность! Простите, что прервал.

– Я по-прежнему с вами не согласен, Владимир Александрович. Но! – генерал выделил это слово, – Окончательное решение в подборе экипажа остается за вами.

– А миссия, молодой человек, довольно неожиданная, – ответил на вопрос Глеба Кирилов, – Полет на Марс, проведение исследований и возможно вступление в контакт с местными обитателями. Ну, как вам перспектива?

– Охренеть! – честно ответил Грустинин, который ожидал всего чего угодно, от предложения возглавить полк, до перехода в преподавательский состав, но только не такого.

– Ответ не очевидный, но явно от души, – констатировал Кирилов, – Тем не менее, мне нужен четкий ответ. Да или нет.

– Шансы вернуться есть? – проигнорировал вопрос штатского Грустинин.

– М-да! – Кирилов аж руками всплеснул и головой покачал, – Шансы есть. Во всяком случае, корабль на это рассчитан!

– А местные обитатели – это шутка? – продолжил спрашивать Глеб.

– Нет, не шутка. Данные в переданной вам папке, – уже с раздражением ответил Кирилов.

– Последний вопрос. Почему я? – игнорируя раздражение собеседника, спросил Грустинин.

– По кочану! – вспылил штатский.

– Отлично. Тогда, я согласен! – сказал Глеб и широко по-Гагарински улыбнулся.

***

На следующий день после разговора с важными гостями по его душу пришла целая пачка корреспонденции. Прежде всего, документы на перевод в новую часть. Дальше начинались приятные бонусы. Во-первых, подтверждение о награждении Штатовской медалью Конгресса, вместе с коробочкой. Во-вторых, родное государство тоже расщедрилось, а скорее усмехнулось в его адрес. Когда они с Колей читали документы о награждении, то чуть не свалились под стол от хохота. Майора Грустинина наградили медалью «За заслуги в освоении космоса», учрежденной еще в две тысячи десятом! Причем Глеб оказался аж триста двадцать седьмым награжденным! Он о такой награде не то что не мечтал, а даже и не слышал никогда о её существовании.

– Ну, что же. Ты Глебушка теперь у нас редкий иконостас имеешь! – сказал комполка разглядывая медали, – Такого второго и не найти, пожалуй, не то что у нас, а и во всем мире!