Константин Жевнов - Разбитое зеркало

– Кадет Грустинин! Грустинин, твою мать! – рев старшего по ангару на несколько секунд перекрыл гул запускающей установки. Но пилот его уже не слышал.

Серебристая звездочка прыгнула вперед и, совершив немыслимый для самолета разворот, стрелой ушла в небо, в считанные мгновения, превратившись в точку на безоблачном утреннем небе. На долю секунды замерла и рванулась к паре блинообразных объектов, заходивших на городок, рядом с которым располагалось училище, с севера. Приблизившись, серебристая точка стала наворачивать вокруг блинов безумные эволюции, а от блинов к точке потянулись разноцветные лучи, но поймать юркую звездочку так и не смогли.

Через несколько секунд один из блинов ослепительно вспыхнул и испарился, оставив после себя лишь облачко переливающейся всеми цветами радуги пыли, чуть позже второй блин наклонился и ребром вниз рухнул в лесной массив за городом. Звездочка заложила спираль над местом его падения, резко пошла на снижение, и практически сразу же свечой рванулась в небо. На земле, на месте падения блина, полыхнуло, а звездочка, еще раз облетев место падения, направилась обратно к ангару.

Подлетая ко входу, пилот не удержался и, поставив аппарат на ребро, так, что он стал очень похож на пятилучевую звезду, крутанулся пару раз вокруг собственной оси и, вернувшись в горизонтальный полет, легко вошел в створки, выпустил посадочные опоры и сел на свое место среди дюжины таких же машин. Стоящий аппарат уже не напоминал формой звезду. Пять лучей, конусообразных подвесок под оборудование и вооружение, крепились к сферическому корпусу под разными углами и напоминали низкоопушенный нос и две пары крыльев, причем задние были задраны чуть ли не под сорок пять градусов.

На одном из задних «крыльев» остался шрам от теплового воздействия, металл в этом месте буквально вскипел, кроме того аппарат потерял несколько подвесных контейнеров на левом нижнем «крыле», стойки для их крепления были начисто срезаны, в остальном он выглядел как новый и сверкал серебристым корпусом и посадочными огнями.

Несмотря на то, что в помещении столпилось больше чем полсотни человек, стояла мертвая тишина, даже автоматические механизмы, обслуживавшие ангар, казалось, застыли, боясь эту тишину нарушить. Наконец тихонько засвистели сервоприводы и над правым нижним «крылом» аппарата распахнулся люк, из которого, слегка пригнувшись, вышел короткостриженый светловолосый мальчишка в немного мятой черной курсантской форме. Он улыбнулся, оглядел собравшуюся толпу, задержав взгляд на двух офицерах, стоявших в первом ряду, его улыбка медленно погасла, голова понурилась и, спрыгнув с «крыла» он парадным шагом направился именно к этим двум фигурам.

– Курсант Грустинин, полет закончил! Разрешите получить замечания! – четко отрапортовал он, вытянувшись по стойке смирно перед ожидавшими его офицерами.

– Замечаний по полету нет! Молодец! – веско отметил начальник училища, – За нарушение формы одежды при проведении боевого вылета, – последнее он четко выделил голосом: – Три наряда вне очереди.

– Есть! – ответил повеселевший курсант.

– В семнадцать ноль-ноль прошу прибыть ко мне в кабинет для дальнейшего разбора, – продолжил офицер.

– Есть! – ответил вновь понурившийся Грустинин.

– Десять минут, – начальник училища выразительно поглядел на часы, – на обмен, хм… – он усмехнулся, – боевым опытом и разойтись! – он обернулся ко второму офицеру и продолжил: – Пойдемте Александр Степанович.

Офицеры покинули ангар, и толпа курсантов, издав торжествующе-восторженный рев, бросилась к Грустинину, в результате чего он несколько раз взлетел к потолку без использования каких-либо технических средств и приспособлений.

Глеб проснулся, скрипнул зубами, с силой потер лицо и сел на кровати. Сон прошел, оставив по себе чувство щемящей грусти. В реальности все, к сожалению, было совсем не так. Из всего сна совпадало с действительностью только то, что он, правда, уже не кадет, а лейтенант Глеб Глебович Грустинин шестнадцати лет от роду, был одним из первых, кто начал воевать на серийных звездочках. И хотя их звездочки имели всего три луча, еще не были оборудованы решеткой Гребенникова и имели всего один генератор Серла, но они были первыми летательными аппаратами Земли, во всяком случае, согласно официальной истории, способными на равных бороться с кораблями пришельцев. Антигравитационные решетки появились только на типе-5 и позволили совершать в атмосфере и на низких орбитах виражи любой сложности без костедробильных перегрузок.