Алексей Костенко - Безмолвная рябь

Со сцены Свенсон спускался низко опустив голову. Кажется, он еще не понимал, что именно произошло, но подсознательно ждал свиста и улюлюканья.

Он быстро покинул зал.

Некоторое время никто не шевелился, словно давая Свенсону с достоинством удалиться.

Наконец, делегаты стали расходится. Не было свойственного таким мероприятиям гомона голосов, обсуждавших доклады, люди не оставались пропустить стаканчик после бурных дебатов. Гости чувствовали себя обманутыми. Сенсация, с таким пафосом, заявленная гвоздем программы, не оправдала их ожиданий, оттянув на себя внимание от более интересных тем.

Аш подумал, что, наверное, было бы лучше сразу поехать в горы.

Он огляделся по сторонам, надеясь найти Абигейл. Он хотел попрощаться, и показать ей, что не держит зла. В конце концов, она просто делала свою работу.

Не найдя ее в зале, Аш выбросил Абигейл из головы.

К вечеру он заселился в номер, так и не сумев ничего рассмотреть в темноте. Тем приятнее было следующим утром, попивая грог на крытой террасе, любоваться белоснежными склонами.

– Вот уж не думала, что вы тоже любите лыжи, – раздался знакомый голос.

Аш обернулся, и непроизвольно улыбнулся, увидев Абигейл в лыжном костюме.

– Это потому, что я родом из Индии?

Девушка улыбнулась в ответ. Не спрашивая разрешения, она села напротив.

– Я хотела бы извиниться. Мне правда было интересно поговорить с вами, но…

Аш беспечно махнул рукой.

– У вас не было ни единого шанса. Свенсон вцепился в вас как аллигатор.

Абигейл кивнула.

– И это тоже. Моей последней работой был цикл передач о молодежной субкультуре, и, боюсь, у меня осталась некоторая резкость, после общения с ее представителями.

Чтобы не смущать журналистку, Аш решил сменить тему.

– И как вам смена окружения? Понравилось освещать конференцию?

Абигейл тяжело вздохнула.

– Боюсь, стоящего материала не получится. Я рассчитывала рассказать о сенсационном открытии, но кому какое дело до Вселенной?

Аш почувствовал, как в нем просыпается обида.

– Именно благодаря таким исследованиям, наука и продвигается вперед. Когда-то и электричество считалось не более чем забавной диковинкой, не имеющей практического значения, служащей лишь для забавы в лабораториях. Тем комфортом, что мы имеем сейчас, мы обязаны ученым, которые делали такие вот бесполезные открытия.

Абигейл рассмеялась.

– Я думала, вам не нравится Свенсон.

– Мне не нравится бездоказательность его теории.

Девушка на секунду задумалась.

– Хорошо. Почему тогда он не докажет свою теорию?

Теперь рассмеялся Аш.

– Порой, на постановку эксперимента уходят годы, а то и десятилетия. Многие гениальные догадки были подтверждены уже после смерти людей, их выдвинувших.

– Но если это важно, должен же быть какой-то способ проверить?

Аш пожал плечами.

– На данном этапе развития, мы не сможем извлечь пользу из этих знаний. Пройдет еще не одна сотня лет, прежде чем нам станет критично знать замкнута Вселенная или нет.

Абигейл прищурилась, и с легкой улыбкой спросила:

– А не вы ли только что говорили, что не бывает бесполезных открытий?

Профессор усмехнулся.

– Сверхпроводники, элементарные частицы, гравитационная физика – вот на чем сосредоточена современная наука. Астрономия никогда не была в приоритете.

– И все же, – настаивала Абигейл, – ведь можно же как-то проверить прав Свенсон или нет?

Аш на минуту задумался, потом достал из кармана ручку, и расстелил на столе салфетку. Нарисовав окружность, примерно в ее середине он поставил точку и подписал: «Земля».

– А круг это, видимо, границы Вселенной? – догадалась Абигейл.

Аш кивнул.

– В теории, мы могли бы построить устройство, которое вызовет гравитационное возмущение пространства, как бы, одновременно в каждой точке Вселенной.

Он добавил к рисунку волнистую линию, тянущуюся от Земли к краю Вселенной.

– И, если Свенсон прав, и мы находимся словно внутри сферы, то получим отражение на внутренней границе.

Он продолжил волнистую линию вдоль окружности.

– Похоже на волну, – сказала журналистка.

Аш рассеяно кивнул.

– Если он прав в этом, значит верна и кластерная теория. Она предполагает, что кластеры пространства смещены друг относительно друга в более высоких измерениях, а значит, будет происходить преломление сигнала.

Он нарисовал рядом окружность, потом перечеркнул ее, и нарисовал что-то, больше всего похожее на цветок ромашки.