Андрей Скоробогатов - Космофауна. Зверь беглеца

Чёрте что творится, злился Егоров. Отправился на заработки на окраину, а больше потерял, чем заработал. Ещё и охотится кто-то за ним. Провиант на исходе. Мотыль к тому времени тоже не ел уже больше десяти часов, и Егоров решил, что за преданность хозяину космозверя обязательно следует похвалить – например, накормить самым дорогим планктоном, что удастся купить в здешнем захолустье. Если, конечно, им удастся оторваться от погони и сесть кому-нибудь дружелюбному «на хвост», и если космические мотыли в принципе способны понимать похвалу. В таких вопросах могли разобраться только космобиологи вроде академика Гамаюнова, в честь которого и называлась яхта.

Комета по сравнению с планетами и звёздами казалась в подпространстве настолько тоненькой ниточкой, что Егоров удивлялся, как гелиображникам и другим космическим зверям удаётся находить такие тела, не говоря уже о своих собратьях. Но зверь понял хозяина с полуслова, вернее, с полу-мысли. Не стоило бояться столкновения с противником в подпространстве – лишь безумец, выследивший противника в четвёртом измерении, задумает напасть на него или попытается пришвартоваться. История не знала ни одного выжившего при таких манёврах, и подобные столкновения не оставляли после себя ничего, кроме потоков нейтрино, всплывающих через эфир на поверхность мира. Опасаться стоило нейтринных локаторов и момента всплытия, но Егоров всё же потянул за вожжи. Датчик приказал мотылю всплывать.

– Давай, парень! – Леонид подкрепил намерение словесно – больше для себя, чем для зверя.

Столбы света превратились сначала в заострённые конусы, а затем в вытянутые и искажённые, похожие на яйца шарики. Наконец, плёнка вокруг трёхмерного кокона-пузырька с ослепительной вспышкой лопнула. Егорову пришлось отвернуться от экранов и прищуриться – на «Академике Гамаюнове» не предусматривалось нормальной защиты от излучения при всплытиях. Чтобы летать на гелиояхтах, приходилось прищуриваться, колоть био-восстановитель и периодически подлатывать себя в биокапсулах.

Егоров нашёл на экранах комету и повернул рулевое колесо маховика, чтобы подплыть поближе. Сразу же включил радиолокационную подсветку. Живности в окрестностях кометы оказалось немного – парочка диких гипототемов преследовала облачко дефлюцината, клубящееся вокруг испарений на освещённой стороне. Три космические куропатки с выводком уменьшили свечение до минимума и притаились на тёмной стороне. Волчков и других хищников не наблюдалось, что обрадовало Леонида – у него было не так много снарядов, чтобы отогнать непрошенных гостей от гелиображника, а особо наглые разновидности востроскурч мог напугать разве что маломощный ядерный взрыв.

Гелиображник также оценил обстановку как безопасную, распушил солнечный хвост и помог хозяину достичь кометы. Спустя минуту яхта Леонида коснулась швартовыми тросами поверхности, угодив в аккурат в ложбину на её тёмной стороне. Коньки и куропатки, увидев инородное тело, погрузились в подпространство, и лишь безмозглый дефлюцинат, слегка искрясь, продолжал крутиться на границе света и тени. Питомец поэта, почуяв слабую гравитацию, завернулся в уютный кокон и погас.

Егоров погасил все устройства, кроме примитивного кислородного рекуператора и телевизора, подключённого к двум внешним камерам наблюдения. Залез в спальный термомешок и выждал минут сорок, до тех пор, пока температура в яхте не приблизилась к нулевой.

Потом не выдержал, включил отопление, а спустя пару минут и остальную электронику. Преследователя на экранах не наблюдалось.

Гелиображник сделал пару взмахов крыльями, подплыл к терминатору – границе света и тени и похватал дефлюцинат светящимся хоботком. Егоров отвернул кораблик от кометы и потянул вожжи вниз, подтвердив намерение мысленной командой. Космический мотыль неохотно, лениво нырнул в подпространство, медленно набирая глубину и, наконец, перешёл на свою комфортную межзвёздную скорость.

Через два часа они достигли ближайшей из карликовых планет внешнего облака. Всплыли, чтобы гелиображник немного отъелся. За это время Егоров успел прожевать сухпай и собрать данные с локаторов. В радиусе десяти ближайших миллипарсеков нашлась шлюпка добытчиков дефлюцината и патрульный зонд-транслятор.

Преследователя локатор не заметил. Конечно, оставалась вероятность, что на том корабле было что-то вроде шапок-невидимок – новых средств невидимости из Альянса, о которых в последние годы ходили слухи. Но в прошлые всплытия локатор преследователя находил. Егоров решил, что оторваться удалось и приказал зверю нырять, передал вожжи автопилоту, завёл будильник и снова залез в спальный мешок.