Алиот Браянс - (Не)крутышка Кэт

Нет, что-то не то. Не могла я не заметить операцию. Я же далеко от тела удалиться не могу, а оно всегда тут было. Как привез санитар, так и бросили, задвинув в холодильник.

Ладно, тело послезавтра похоронят, а что будет с моими 21 граммами (или сколько там весит душа?), что сейчас бесцельно болтаются рядом с ним? Что будет со мной?

Приходила в себя я бесконечно долго. Сознание раз за разом беспомощно уплывало, растворяясь в мутной сероватой дымке, и никак не хотело возвращаться и задерживаться. В какой-то момент я просто вынырнула в белый свет, ослепительно яркий даже с закрытыми глазами.

«Дождалась!!!» – обрадовалась, все еще пытаясь собрать мысли в одну кучку.

Нет, что-то не так. Больно. Невыносимо больно. От этой резкой боли сознание вновь попыталось уплыть и скрыться в сероватой дымке, но я очередным мучительным усилием вернула его на место. Почему-то в глубине меня набатом стучала мысль, что мне никак нельзя сейчас нырнуть в эту пустоту, так же как и выдать себя болезненным стоном или легким взмахом ресниц. Поэтому я не шевелилась, собрав в кулак всю силу воли и упорство, настойчиво заставляла себя абстрагироваться от невыносимых мук.

Та часть меня, что до этого наблюдала за мной на больничной койке, снова отделилась от тела, лежащего безжизненной кучкой на каком-то странном столе, и я, наконец, смогла осмотреться. Белый потолок. Яркие слепящие глаза светильники на нем. Один такой светящийся шар завис непосредственно надо мной, медленно скользя вдоль моего тела.

Я лежала абсолютно голая в классической позе трупа. Умиротворенная и спокойная. Странно, никаких видимых ран и повреждений. Только вот тогда откуда эта непереносимая боль, что терзала меня изнутри, выжигая все живое?

– Прототип, плохо перенес внедрение, – шипящие звуки прозвучали странной какофонией, а в мозгу каким-то чудом вспыхнули знакомые слова.

– Сколько уже трупов? – все те же шипящие и цокающие звуки, только голос немного пониже, а я снова все поняла.

– В этот раз забрали двадцать восемь человек. Двадцать шесть уже мертвы. Эти двое пока держаться, – прямо над моим лицом нависло что-то странное, фиолетовое, лысое, блестящее, от покрывавшей его слизи с четырьмя огромными глазами, пара которых была на обычном месте, а еще пара висела на щупальцах и поворачивалась в разные стороны. Или это не щупальца? И не глаза? Нет, глаза. Такие же желтые, что и те на «лице», и с такими же четырьмя зрачками. Над моим лицом пролетела фиолетовая конечность с четырьмя пальцами и с силой разжала мои веки. Яркий световой шар завис надо мной, а я все так же лежала, бессмысленно уставившись в пространство, и упрямо удерживала себя от возвращения в тело.

Труп! Я труп! Потому, что это точно не ангелы.

На миг контроль ослаб, и моя душа тут же устремилось в тело. Поток мучительной боли и что-то неимоверно холодное и слизкое скользнуло по лицу.

Боже, как противно.

Но я держусь, я молодцом. А еще большим молодцом буду, если позволю сознанию снова уплыть и наблюдать со стороны.

Начала привычно медитировать и сознание тут же покинуло меня. Спасибо папе за постоянные тренировки моего бренного тела и умение терпеть боль. Все-таки я молодчинка, почти спортсменка, активистка и комсомолка, хотя, эта организация предпочла умереть задолго до моего рождения.

Очередная трель свистящих звуков, прервала поток воспоминаний:

– Хмырр, мутация не завершена. Она бесполезна. Подготовь ее к извлечению яйцеклеток, а потом списывай, – грубый болезненный укол, и сознание снова уплывает, сливаясь с телом, успев выдать последнее «Куда списывай? Я еще жива! Экспериментаторы хреновы!», но даже больше всего этого, возмутила фраза про извлечение яйцеклеток. Разобрать решили, репродуктологи хреновы…

***

Второй раз я приходила в себя уже не так болезненно. Кошмарный холод, сковал уставшее от испытаний тело и немного отогнал ноющую боль. Решив, сначала провести разведку, начала медитировать, отделяя сознание от бесполезной сейчас плоти.

Темное, пустое, совсем небольшое помещение, в центре которого стоит странная капсула, в голубоватой жидкости которой виднеется мое тело. Прям, как в фильмах ужасов, блин. Привычно поморщилась, отгоняя хлынувшие чередой картинки. И тут же рассмеялась, представив себе, как выглядит фраза «у меня от тебя морщится душа». От накрывшего меня смеха стало немного теплее и спокойнее.

Вынырнула из помещения и попала в другое – яркое, освещенное. Два склонившихся над столом существа, более похожие на людей, чем предыдущие фиолетовенькие, проводили какие-то сложные манипуляции над телом совсем юного паренька.