Елена Янова - Закон Мерфи. Том 1

– Чез, – отвлек меня от размышлений Тайвин.

– Ась? – отозвался я, выныривая из мыслей.

– Ты мне доверяешь?

– Вот это поворот, – изумился я. Посмотрев на друга и поняв, что мой ответ для него чем-то сильно важен, я честно признался: – Верю.

– Тогда положи на стол левую руку, и что бы я ни сделал, не убирай. Понял?

– Хорошо, – я подчинился, до предела заинтригованный.

Тайвин из кармана халата достал какую-то маленькую металлическую фиговину, положил мне на запястье и на нее нажал. Кисть обволокла тонкая матово-черная пленка, а ученый под моим пристальным взором взял со стола нож и воткнул мне прямо в центр ладони. Признаться, я очень хотел руку отдернуть. Но обещания надо выполнять, и я сдержался. В месте удара пленка мгновенно затвердела, и нож безвредно соскользнул, вонзившись в столешницу.

– Это то, о чем я думаю? – едва не взвыв от восторга, восхищенно спросил я.

– Ты про наноброню? Она. Я почти год с ней возился, вот, решил тебе результат промежуточной полуготовности показать.

– Как она работает? – крутя рукой во все стороны и рассматривая технологическую новинку, спросил я.

– В спокойном состоянии это просто обычная нанитовая пленка, где наниты связаны между собой электротоническими связями, только со свойствами нейросети, чтоб сразу работала как нейронная цепь и нечто среднее между легким и тяжелым вариантом экзоброни.

– Угу. Вроде пока понятно. А если грызанут?

– При ударе или укусе, как только кинетическая энергия начинает переходить в потенциальную энергию деформации, то есть фактически мгновенно, наниты активизируются и работают по принципу сверхаддитивности…

– Это как в той притче про веник? – уточнил я.

– Про веник? А… да, именно так. Вся броня в точке приложения силы воздействия становится единой крупной сверхчастицей, которая при продолжении точечного воздействия только сливается в более плотное облако и укрепляет броню в месте удара, – Тайвин выглядел неимоверно довольным, но тут же прицепился к другому: – А почему ты сказал, что не доверяешь мне, а веришь? Есть разница?

– Конечно, – пояснил я. – Доверие – это половина веры. Вера – это безусловное доверие на невербальном уровне плюс нечто словами не описываемое. То есть если бы я тебе просто доверял, то спросил бы, зачем тебе моя рука, и точно меня ножиком кромсать бы не позволил. Еще и в твоем ментальном здоровье усомнился. А я тебе верю. Поэтому даже спрашивать не стал. Не только миру надо доверять, людям – тоже.

– И многим ты так веришь? – поинтересовался ученый.

– Тебе. Ребятам своим, – ответил я, вынимая из ножен обязательный элемент комплектации первопроходца – нитиноловый нож. – Родителям. Шефу. Пожалуй, что и все.

– Так, а доверяешь….

– Всем по умолчанию, если не докажут обратного. Как Алан и компания. Или Макс, – отметил я и с размаху ударил сам себя ножом.

Мы с Тайвином с интересом склонились над результатом – поскольку скорость движений у меня была повыше, решимости экспериментировать тоже, а нитиноловый нож поострее столового в нехило так раз, то и эксперимент вышел другим. Нож застрял. Я попробовал надавить, но броня только твердела, как и обещал ученый. Нож не продвигался дальше ни на миллиметр, и я не стал усердствовать, побоявшись, что отломится кончик – а оружие после этого только Дану на переточку или на помойку, обе перспективы безрадостные, а вещь редкая и дорогая, жалко – и попросил штатного гения:

– Вынь?

Тайвин куда-то нажал, и пленка собралась обратно в небольшую серебристую каплю, я успел только нож подхватить. С сомнением глядя на крохотную капельку крови, выступившую над небольшой царапиной, я резюмировал:

– Так дело не пойдет, Тай. Зверье тут еще быстрее, чем я, зубы у них острые, да вдобавок ядовитые. Раскусить не раскусят, но травануть могут. Поэтому прости, но если только как дополнение к основной броне.

Тайвин расстроенно кашлянул.

– Я понял, доработаю.

Я почувствовал себя злобным взрослым, отнявшим леденец у младенца.

– Извини…

– За что? – удивился задумавшийся гений. – Отрицательный результат ничуть не хуже положительного, так даже интереснее. В «Радугу», надеюсь, тебя не понесет, как полколонии, сегодня вечером? А то, может, ты мне компанию составишь, я ряд тестов проведу…

– Чего? А когда это чудовище магазинное успело сюда доползти, зачем и когда оно обратно собирается?

– Да вон, виднеется уже, почти на орбите. Ты еще не видел? Взгляни, – Тайвин неодобрительно покачал головой, отмечая мою невнимательность, которой я и сам удивился немало. Это ж надо, полифенизм у химерки, когда она в саранчу превращается, я выцепить в состоянии, а третий планетоид на небе не приметил. – Как обычно, три недели провисит, до конференции и во время, ради прилива туристов и прилетел, собственно. Потом дальше двинется, дольше нельзя, а то орбита спутников начнет нарушаться, и для планеты вредно. Так не любишь торговые центры?