Елена Янова - Камень, ножницы, бумага, статистический облом

– Есть определенный тип людей, – начал Роланд обманчиво-спокойным тоном издалека, – сродни бытовой технике. Пока на них смотришь – ничего не происходит. Или происходит, но так медленно, что можно состариться, заплесневеть, закопаться в землю, истлеть и переродиться в колесе сансары тараканом, но не дождаться, пока вскипит чайник. А стоит отвернуться – и вместо салата «Цезарь» пищевой конвертер сделал куриный суп с сырными соплями и размокшими гренками!

Чем сильнее повышал голос капитан, тем больше головы команды вжимались в плечи, а под конец тирады подопечные Роланда и вовсе опустили очи долу. Но не все.

– Надеюсь, когда Мик втягивал вас в эту авантюру, вы хорошенько поразмыслили. Потому что спортсмены из нас, как птица киви в вакууме – мало того, что летать не умеет, так нечем и негде.

Роланд выдохнул и оглядел экипаж. Старпом-астронавигатор Кларисса, высокая, стройная, в выцветшем до светло-синего состояния комбинезоне, с выбритыми висками и высоко забранными на затылке в конский хвост ярко-фиолетовыми волосами, упорно отводила серые глаза в сторону. Кол и Ферт, с виду похожие, но неуловимо неодинаковые, ежились и стремились стать как можно меньше. Как будто это было возможно для рукопашника Ферта с косой саженью в плечах или стрелка Кола с поджарым треугольником фигуры. А недавнее заумное приобретение команды, златокудрое, голубоглазое и вечно оптимистическое, напротив, и сейчас лучилось уверенной улыбкой.

– Ты-то чему рад, чудовище?

Люк, подающий надежды астрофизик, что мог со временем вырасти в крупного ученого с мировым именем, разулыбался еще шире:

– А если получится?

Роланд перевел сумрачный взгляд на саморез с левой резьбой в центре цирковой программы. Бортинженер с золотыми руками и злым языком, мелкий и едкий мужичонка в темно-коричневом комбинезоне космотехника, с еще темной шевелюрой, уже изрядно посыпанной сединой, привычно щурился карими глазами на взъерошенного капитана.

– Лан, мы вчера приговорили на шестерых ящик коллекционного торфяного виски. Ты заклинал меня, что станцуешь вальс и с бегемотом в невесомости. Эти, – он кивнул на Кола и Ферта, – брали на двоих в паре «снайпер-наводчик» золото в Стрелковых играх трижды, и ты об этом знаешь. Лари полвечера ныла, что всем каюты заставила никелевыми миниатюрами, так что с астра-скульптингом справится. Доступ в инфосферу ты мне на ночь не перекрыл, хотя о моих привычках в небольшом подпитии осведомлен. Так что скорее я удивлен твоему удивлению.

Роланду сказать было нечего – сам создал аварийную ситуацию, сам теперь и вентили меняй, – и он коротко уточнил:

– Что поставил?

– «Мандарин» и год службы на подхвате у контрабандистов. Или любое призовое место.

– Весело, – констатировал капитан. – Альтернатива должна быть как минимум достойной корабля и репутации.

– А ты в нас веришь, я смотрю, – ухмыльнулся Мик. – В этом году золото – лицензия вольных астронаемников на пять лет, серебро – на два года, бронза – на год. И деньги.

Команда забыла, как дышать. Деньги – что деньги, их и заработать можно. А вот бумажка, за которой они гонялись третий год, перебиваясь полулегальными заказами, стоила безумной по сути и содержанию сделки.

– А Глюк? – с покорной обреченностью року в голосе поинтересовался Роланд. Люк в ответ сверкнул испуганной лазурью взгляда: вдруг под шумок решили выгнать?

– Будет вероятностные комбинации для пятнашек рассчитывать. Чтоб не зря кислород на борту тратил. А с гонками вопрос… – Мик почесал в затылке и отмахнулся. – Что-нибудь придумаем. Словом, все шансы если не победить, то занять достойное место в Пятиборье есть.

– Твои бы слова да мирозданию в печень… – вздохнул капитан, по случаю нагло возвращая космотехнику его любимую приговорку, и покачал головой. – Хотя она у нас и без того орган пострадавший. Небольшое подпитие… До конца соревнований сухой закон, поняли?

К вечеру команда привела себя в относительный порядок, и Роланд собрал всех на мостике.

– Раз уж мы ввязались в сомнительную спортивную авантюру, для начала ликбез. Без возражений! – упреждающе заметил он, увидев, как поморщилась Кларисса. – Не все на борту в деталях знакомы с Пятиборьем. Глюк, жги.

Молодой ученый приосанился, достал из кармана халата блокнотик со стилизованной сверхмассивной черной дырой на обложке, вооружился черной ручкой, перекинул первый лист вперед и приступил: