Ванда Петрова - Чужая галактика

Вот экран стал высвечивать лицо Милосвета Утрова, а губы его чётко проговаривали своё космическое имя. Нэт замерла, пристально следя за губами Мута. И только его губы стали смыкаться на последней букве, она звонко закричала «Нэт». И увидела, как следующее появилось её лицо и над её головой её космической имя «Нэт». Она успела «вписать» себя рядом с Мутом!

Нэт улыбнулась своим воспоминаниям детских лет. Она давно уже – превосходящая галактические науки, и сама уже ПРЕГЕЛАТ. В полётах она астрофизик, но астробиология не обходится без неё ни в одной экспедиции, кто бы другой не значился официально. И ключи от лаборатории всегда у неё тоже есть. Нэт была уже не один раз в космических экспедициях. И скоро они полетят на новую планету, пока что в своей галактике …

Шли последние дни подготовки экспедиции к вылету. Состав экспедиции собрался в тенистом саду на крыше лаборатории НГИОКа, ждали врача экспедиции – Мута и командира космолёта – Дита, неразлучных друзей с детских лет Дита. Дит был младше Мута.

Было странно, Мут никогда не заставлял себя ждать. Все присутствующие терялись в догадках – почему друзья заставляют себя ждать. Но вот появился Мут, один. На ходу, разводя руками и улыбаясь своей ясной доброй улыбкой, Мут излишне громко стал объяснять, что Дит приносит через него – Мута свои извинения, но сегодня быть на обсуждении не может. Это было не принято, да и беспечный вид и тон Мута немало удивил и озадачил всех присутствующих …

Но Мут с видом, что ничего странного не произошло, тут же заявил, что и он сейчас должен их покинуть. И не дожидаясь ни каких вопросов, кивнул на прощание и тем же быстрым шагом вышел. Было такое ощущение, что Мут еле сдерживал себя, чтоб не бежать бегом. Нэт непроизвольно шагнула за Мутом, но он быстро свернул в другую аллею и скрылся с глаз озадаченных ученых.

– Что ж, – скрывая тревогу, скучным голосом произнесла Нэт, – можно сделать перерыв … до завтра. И первая направилась к выходу из сада.

А Мут уже чуть не бежал к двери операционного блока в своей лаборатории и, войдя вовнутрь, быстро подошел к уникальному, уже по одному внешнему виду, операционному столу, на котором лежали Дит и крепко спящий розовощёкий младенец. Мут наклонился над ними, чутко вслушиваясь в дыхание младенца и Дита. Затем отсоединил часть стола с младенцем и откатил стол в другой операционный блок рядом, предварительно защёлкнув дверь, где остался Дит. В запасном блоке Мут создал «рабочую обстановку» и вызвал Яринку – самую надёжную свою помощницу и талантливого педиатра. Яринка появилась в блоке, будто всё время стояла за дверями и только и ждала зова. Мут благодарно улыбнулся ей:

– Вот, принимай подопечного и можешь позвать родителей, всё уже позади, Олежек здоров и всё отлично. А мне надо срочно заняться другими делами, ты уж тут сама принимай «спасибо».

– Хорошо. – коротко ответила Яринка. Мут торопливым шагом устремился в блок, где оставил Дита.

– Дит! – окликнул Мут, как только тот открыл глаза, – Ты видишь меня, Дит?!

Дит молча смотрел на Мута стеклянным взглядом. У Мута на лице выступил холодный пот. Побелев, Мут осевшим голосом выдавил:

– Дит …

Дит молча поднялся и сел. И все так же стеклянно глядел на Мута …

У могучего Мута подкосились ноги, и он осел на стул, не решаясь больше окликать своего друга (и капитана). В глазах Мута плавился ужас … Но Дит в это время протянул руку и коснулся щеки Мута, ласково и трогательно, как касается детская рука лица отца или матери, и произнес:

– Не уходи.

Голос Дита, давно уже непроизвольно властный даже с Мутом, сейчас звучал нежно и просительно, словно голос ребенка, не желающего расставаться с родителями.

– Нет, не уйду, Дит. Всегда с тобой буду, – ласково, с дрожью в голосе, проговорил Мут.

Дит облегченно вздохнул и улыбнулся.

– Ну вот, Дит, мы и сделали с тобой то, что задумали, и я полагаю успешно … – с расстановкой проговорил Мут, вопросительно смотря в глаза Диту.

– Да, Мут. И главное, никаких компромиссов, как я и просил тебя, – непривычно мягким голосом ответил Муту его младший друг, и радость долгожданной победы осветила лица и Мута, и Дита. Много дней они, два друга и соратника по космическим полетам и делам, держали в тайне то, что показали перед полетом к планете ИКС последние обследования о здоровье Дита. Нет, Дит по-прежнему для простого человека был совершенно здоров, но не для полетов в космосе и работе в космическом пространстве, а это для Дита было равносильно смерти, катастрофа всей его жизни, не мыслимой без его научных изысканий и полетов. Изменения коснулись сердца Дита. Изменения не допустимые для человека его предназначения. Диту предстояло или заменить свое сердце на другое, в полной мере идеальное по всем требованиям к его занятиям, или оставить свои занятия навсегда, и остаться прикованным к Земле! О чем Дит и думать не мог.