Наталия Янкович - Земля двух Лун. Том 1

– Ты, ты! – Майла сжала кулаки. – Самонадеянный болван!

Она сказала и тут же пожалела.

Глаза Атиса налились кровью, а жилки на висках вздулись.

– Всегда… всегда могла довести меня до бешенства! – процедил он, едва сдерживаясь, чтобы не ударить девушку кулаком.

Майла в отчаянье всплеснула руками, проклиная себя за вспыльчивость, и забормотала какие-то извинения.

– Поздно! – рычал Атис в ответ. – Маленькая самонадеянная дрянь, Борр сильно ошибся, доверив тебе главное! Таких надо изолировать! Ненормальная!

Его руки сами скользнули к её плечам. Он хотел встряхнуть это наглое создание, научить уважать, заставить…

Но Майла легким движением отклонилась в сторону, и его пальцы поймали пустоту. От этого ярость в его глазах загорелась с новой силой. Теперь в ход пошли кулаки. Атис сам не заметил, как изловчился поймать девушку. И, заломив ей руки за спину, повернуть к себе лицом.

Майла не сопротивлялась. Она чувствовала его силу, его жажду доказать свое превосходство. Этот огромный мужчина держал её в объятиях и, казалось, вот-вот сломает ей руку. Но она не сопротивлялась… Потому что знала. Стоит ей только начать, и она, перышко по сравнению с этой скалой, без труда опрокинет его на пол, а если надо, при желании, одним или двумя едва заметными движениями заставит замолчать навечно. Ведь это так легко – убить человека! Столько уязвимых точек! Столько оголенных мест, где не потребуется сила. Маленький нажим, рывок – и все кончено.

Поэтому Майла стояла и не сопротивлялась. Она была слишком зла, чтобы сражаться. И слишком хорошо понимала последствия.

Вдруг что-то изменилось.

Пока мысли Майлы искали силы, чтобы заглушить нахлынувшую на сознание агрессию и удержать руки от смертоносных ударов, произошло изменение.

Майла удивленно взглянула на своего обидчика. Глаза Атиса очень вдумчиво смотрели на неё сверху вниз. А потом их застелила поволока. Проскользнули отголоски памяти, а может, показался краешек потаенного, того, что было спрятано в самом сокровенном уголке души?

Она не поняла как, но его губы уже жадно впивались в её. Долгим, томительным поцелуем он почти лишил возможности дышать. Голова закружилась. Тысячи, нет, миллионы рецепторов и нервных окончаний вспомнили нечто былое! В кровь впрыснулись десятки химических веществ. Это было сродни эйфории и беспамятству…

Она могла ударить его, обозвать или проявить хоть как-то чувства. Именно они нужны были ему больше всего! Но Майла молча отстранилась. Руки Атиса безвольно повисли по бокам.

– Прости! – прошептали его глаза, а руки потянулись к её такому спокойному, до боли спокойному, лицу.

Легкая улыбка тронула губы Майлы. Только губы. Взгляд остался по-прежнему невозмутимым и…

Атис не хотел этого признавать. Он не хотел замечать в её взгляде маленьких льдинок, что в мгновение ока могли превратиться в айсберг. Его Майла не такая!

– Майла, – прошептал он. – Мы могли бы все…

Из дверей послышалось легкое покашливание. Там, полуприкрыв глаза, стоял Отулл.

– Извините, не распознал. Но если есть семейные… Возможно предоставить отдельную комнату… – проговорил предводитель Северных людей.

Майла и Атис, словно очнувшись от секундной слабости, вздрогнули и тут же отскочили друг от друга.

– Нет! Все не так! – в один голос воскликнули оба.

– Я пришел сообщить, что радиопередачи возобновились. По всей видимости, причиной тому были сезонные бури. Но теперь ваш Дом Зеленых Полей вышел на связь. Мои операторы сообщили о вашем благополучном прибытии… А там… все по-прежнему…

Майла и Атис переглянулись, и между ними словно опустилась незримая, но оттого не менее прочная, стена.

– Надо сообщить о себе родным, – произнесла Майла.

Но Атис понял и другое значение. Майла не простила, Майла не могла простить предательства. Да и он сам…

Атис опустил голову.

Их новое убежище принесло с собой странное ощущение силы, надежды, уверенности, забытья… Они словно оторвались от того, от чего бежали. На миг позабыли горести, беды… Несколько часов они жили мыслями о будущем. Но в жизни ведь так не бывает… Прошлое всегда рядом. Это часть нас – сегодняшних. Одних оно тяготит, другим придает силы. Все зависит от того, что мы делаем в настоящем. Вот такая прочная и нерушимая связь.

А Атиса она мучила, как незаживающая рана, как выдранный кусок тела, брошенный на съедение шакалам его бессилия. Только он не имел права так думать. Это было его решение. Только его! И потому он не думал. Он только понуро кивнул и пошел делать то, что должен был.