Элиз Вюрм - В разгар зимы

– Иногда! – Оживлённо ответила жена Его высочества.

И доверительно, полушёпотом добавила:

– Говорят, это похоже на криосон!

– Не похоже. – Улыбнулась Шварц. – После криосна чувствуешь себя отдохнувшей, хоть и больной…

Шварц задумалась, – А ведь и правда, похоже на похмельный синдром!

– Что это вы смущаете умы! – Раздался рядом с ними женский голос.

Шварц и Сер Санакка обернулись, – то была вторая жена Его высочества, девушка похожая на альбиноса – плеядинка, или центаврийка?

– Можно к вам?

– Прошу вас…

Шварц подвинулась, и Ирса села между ними, – вторглась.

– Сер Санакка, – Выразительно начала она. – Вам нужно поменять костюм, – он снова мокрый!

Она сказала это громко, – не корректно, так, чтобы слышали все.

И все услышали, даже принц.

– Я тоже хотел переодеться…

Он посмотрел на свою первую жену спокойно и нежно.

– Вы составите мне компанию?

– Да…

Она ужасно смутилась, Сер Санакка.

– Да, Ваше высочество!

Шварц показалось, что она сдерживает слёзы.

Ей стало стыдно за Ирсу.

Принц встал, он был огромного роста, как и все вулканцы – под три метра!

Он подошёл к Сер Санакка и предложил ей руку.

– Пойдёмте! Я же говорил вам; ваша компания нравится мне больше всего!

Он посмотрел на Ирсу, холодно посмотрел, надменно.

Шварц почувствовала симпатию к нему, он… Человек!

Они вернулись, принц Элкейн и Сер Санакка, он был одет в другую рубашку и брюки, а она – в эффектное платье.

Красивые! Шварц засмотрелась на них.

Ирса, сидящая рядом с ней, нервно сцепила пальцы. Она не смотрела на своего мужа и его первую жену, она… подавлено ломала пальцы.

Странно – Шварц почувствовала жалость к ней, – такая красивая и такая недобрая!

Шварц вновь посмотрела на принца, – их глаза встретились, у него был сдержано прохладный, внимательный взгляд. Он едва кивнул, словно за что-то благодаря.

Шварц посмотрела на Сер Санакку, и почувствовала симпатию к этой женщине.

– Почему…

Ирса вдруг посмотрела на Шварц.

– Почему он так добр к этой противной рептилии!?

Шварц не захотела отвечать, но ответила:

– Наверное, потому, что Сер Санакка – его супруга, так же, как и вы, Ваша светлость.

– Я не понимаю, – Пробормотала Ирса. – Она же… Страшная! Холодная! Влажная!

Шварц посмотрела на неё с сожалением.

– Знаете, на Земле говорят: любовь в глазах смотрящего!

– Что это значит? – Смешалась красивая женщина.

– Что ненависть понятна, а любовь – нет.

– Расскажите о себе!

Принц Элкейн посмотрел на гостей, сидящих за столом.

– Откуда вы? Расскажите о ваших матерях-планетах?

– Моя планета-мать – Голубая звезда! – С гордостью начал мужчина с голубой кожей. – У нас самая чистая вода в галактике!

Принц посмотрел на него с интересом.

– Я слышал, что ваша планета наполовину лёд, наполовину солнце?..

– Да, – Кивнул сын Голубой звезды. – Если бы не солнце, не было бы воды!

– Каким образом?

– Оно топит ледники, упирающиеся своими острыми пиками в небеса, кажется, что они хотят проткнуть своими иглами и солнце, но оно слишком высоко!

Он странно тоскливо улыбнулся.

– Мы называем его Исхус, наше солнце…

– Почему? – Удивился кто-то из гостей.

– Оно – живое существо: оно знает, когда греть нужно сильнее!

Шварц удивили его слова.

Все, почему-то замолчали, принц взял бокал.

– Предлагаю тост!

Он вежливо встал.

– За то, чтобы у нас у всех был кто-то, кто «знает, когда греть нужно сильнее»!

Сер Санакка, сидящая рядом с ним посмотрела на него с любовью.

Шварц уже во второй раз заметила этот полный любви взгляд.

Она вспомнила «– Она же… Страшная! Холодная! Влажная!».

Задумалась: Ирса… не видит в Сер Санакка человека?

Шварц вновь посмотрела на принца Элкейна, – а он видит…

– Как поживают ваши родители, Ваше высочество? – Спросил кто-то из гостей.

Принц, казалось, не удивился этому вопросу.

– У них всё хорошо.

Он вежливо кивнул спрашивающему, то был мужчина гуманоидной расы с жёлтой кожей.

– Любовь ваших родителей стала легендой на моей планете-матери!

Принц грустно посмотрел на него, улыбнулся.

– Я польщён!

Сер Санакка с тревогой посмотрела на мужа.

– Пятиметровый летающий гигант и земная женщина! – Толстокоже продолжал гость. – Говорят, ваш отец вырастет ещё!

В его голосе был вопрос, нескрываемое любопытство.