Наталья Эзер - Таурус. Том первый

Из дома-мечети, семеня ногами, вышла полная женщина в платке с крупными украшениями из оранжево-золотистого металла на груди и запястьях. Ее искусно расшитое платье, драгоценности и востроносые туфли из красного бархатистого материала обозначали высокий статус. Из-за чрезмерной полноты черты на ее округлом, немолодом лице были словно размыты, что затрудняло определение ее возраста, но глаза женщины выражали доброту, проницательность и миролюбивый характер, и это позволяло быстро расположить к себе каждого незнакомца. Это была Айша Фалих ханум – тетка Ахмеда и Бату, сестра главы поселения.

Женщина подошла к Ахмеду, они коротко о чем-то переговорили. Взглянув на гостью, которая из-за боли не могла нормально дышать, она всплеснула руками и закачала головой. Хозяйка дома принялась на арабском приглашать Дарью в дом. Других языков она, по-видимому, не знала, но ее радушие и открытость компенсировали этот недостаток. Через минуту девушка оказалась внутри мечети.

Следующая пара часов прошла в семье Фалихов в заботе о гостье. Местный лекарь – аль-маэлиш – осмотрел ее с помощью сканера, привезенного с базы, и диагностировал небольшие трещины в двух ребрах. Две женщины перевязали Белых грудную клетку широкой стягивающей повязкой – лекарь не смел притрагиваться к женщине за исключением сложных случаев, —после чего принесли в ее комнату закуску, фрукты и горячее питье.

Помещение было обставлено в лучших арабских традициях: на полу лежали мягкие ковры ручной работы; узорчатые перегородки разделяли большую комнату на несколько зон, закрывая гостью от посторонних взглядов, когда нужно; высокие полусводчатые потолки спасали от жары; диван, обитый красивой, бархатистой на ощупь тканью, был огромен, хотя и низок; подушки с огромными кистями лежали на стульях, на полу у низкого столика и в немалом количестве на диване. Эклектично воспринимались разве что огромное прямоугольное окно почти во всю стену, прикрытое римскими шторами, каплеобразная электрическая люстра и встроенная в стену панель управления изрядно устаревшего образца. Помещение было чистым, как того требовали мусульманские традиции, и вовсе не бедным, но воплощало собой прогрессирующую отсталость своих хозяев.

Дарья перекусила, отметив острый вкус блюда, осторожно испробовала местных фруктов и чая – они оказались вкусными и немного терпкими, – прилегла на диван среди подушек и быстро уснула.

***

К счастью, сегодня Бату все же удалось «оживить» свой скутер после нескольких дней утомительного и изнуряющего ремонта, в один из которых он из-за зноя и усталости случайно уснул в мастерской прямо на антиграве с инструментом в руках. Радость от того, что транспорт снова на ходу, наполняла его сердце, но накапливающееся раздражение из-за нежелания Ахмеда контактировать с жителями базы и вырисовывающейся скверной перспективы остаться без техники постепенно начинала перевешивать все положительные эмоции. Тем не менее, Бату должен был подчиниться распоряжению брата, поэтому сразу после загрузки системы управления скутера он собрался – прихватил приемник радиосигнала, веревки, бластер – и отправился к северной реке.

Антиграв быстро преодолел расстояние, и вскоре Фалих-младший оказался на месте, где днем разыгралась трагедия. Обнаружив тела убитых Ахмедом рептилий, он накрыл их холщовой тканью, обмотал веревками и с усилием погрузил на скутер. Бату забрал маяк брата, по сигналу которого и нашел это место, и собрался уже уходить, как заметил сверкающий в лучах заката металлический предмет. Он склонился над ним и извлек из песка – это был коммуникатор и принадлежал он, скорее всего девушке, которую Ахмед привел в поселение. Юноша прикоснулся к маленькой сенсорной панели, и перед ним развернулась объемная голограмма с графическими элементами, подписанными на русском языке. Его знаний языка было достаточно, чтобы понять, что Дарья прибыла сюда из Млечного Пути по работе, придерживаясь какого-то графика, и далее должна была отправиться за пределы Большого Магелланова Облака в неизвестную ему звездную систему.

Бату отключил коммуникатор, голограмма свернулась в струну и исчезла. Эта девушка была для него находкой. Она прибыла из мира, где царствовали современные технологии, где космические полеты были обыденным делом, а экономика и наука ушли далеко вперед. Ее мир открывал множество перспектив и возможность многому обучиться, наконец, заниматься любимым делом. Там, на Земле, были институты и училища гражданской авиации, о которых когда-то ему рассказывали экспедиционеры, и только там можно было пройти обучение и получить допуск к штурвалу, чтобы работать пилотом, как и Дарья. Хотя люди с базы и говорили о неполном начальном образовании у Бату, но они же отмечали его любознательность и тягу к знаниям, поэтому соглашались на просьбы юноши чему-то его обучить. Информацию он впитывал жадно, учился быстро и так же стремительно находил применение своим знаниям, что говорило о практичности его ума. Однажды один из экспедиционеров предложил перспективному юноше отправиться с местной группой, завершившей свою двухлетнюю смену, на Землю, чтобы там обосноваться и обучаться, но тогда шестнадцатилетний подросток уступил требованию влиятельного отца остаться. Теперь же, когда Фалих-младший перешагнул двадцатидвухлетний рубеж, его уже никто никуда особо не звал, да и на базе настроения сменились: все шло к активной колонизации новых земель, численность экспедиционеров и обслуживающего персонала росла, космодром и вместе с ним база разрастались, на орбиты были запущены спутники, собиралась космическая станция, а в пустынях строились разгонные гравимагнитные кольца. С размахом планировалась добыча полезных ископаемых.