Н. А. Лето - Космическая цена [litres самиздат]

– Николай Александрович, мы не смогли доставить сюда госпожу Керченскую.

– Она не настолько значимая персона, по какой же причине вы не привезли её? – Фраза должна была быть ядовитой, резкой или хотя бы язвительной, но голос Каркарова был никакой. Пустой. Без какой-либо интонации.

– Её тело находится в морге, повесилась семь дней назад. Соседи вызвали наряд вчера, запах, вы понимаете. – Голос вошедшего дрогнул. – Она…

– Что?

– Убила не только себя, Николай Александрович. Мне очень жаль, вы потеряли не только сына…

– Вон… – Каркаров прохрипел, а после сорвался на крик, – Я сказал, пошёл вон!

Мужчина стремительно вышел, а начальник космодрома опустился на кресло, он не чувствовал ног. Комнату освещал лишь экран с записью, которая вот-вот должна была прерваться. Единственным звуком, помимо скулежа Каркарова и тиканья часов была речь уже мёртвого космонавта:

– Маша, знаешь, я теперь понимаю, что ты была тогда права. За всё приходится платить, говорила ты мне, когда я пытался объяснить всю прелесть подчинения человеком вселенной. Вот и я плачу на всё, за то, что не смог быть сильным, за то, как вёл себя с тобой. Ты всегда была права.

«За всё приходится платить», эти слова крутились в голове Николая Александровича Каркарова всю ночь, «За всё приходится платить».