Жозеф Рони-старший - Навигаторы Вселенной

— Интересно знать, существо поступало так сознательно, или же попросту под влиянием раздражения, наткнувшись на необычный для него предмет?

— Или необычных для него существ, — дополнил я.

— Я понимаю… Видимых сквозь стену, что непроходима, но прозрачна.

— Это ничего не значит. Может быть, и у них зрение подобно нашему.

— Дело говоришь, — согласился Антуан. — Во всяком случае, нужно выяснить, имеют ли они органы чувств и могут ли воспринимать неизвестные колебания.

Разговаривая так, мы пустили вверх звездолет и остановили его на высоте примерно пятидесяти метров над поверхностью, мощностью двигателей уравновесив тяжесть.

— Я думаю, что тут нам излучение не наделает беды… И его лучи должны подлежать закону квадрата расстояния, — сказал, усмехнувшись, Жан. Но Антуан был хмур.

— Я тоже так думаю, но если эти существа могут концентрировать свои излучения, то нам не поможет и закон квадратов. Хотя это маловероятно.

— А может, во время нашего перемещения по планете они нападут на нас?

— Будем надеяться на радиоизлучатели и электрометы. Нам надо проверить, может быть, пучок лучей, соответственно подобранных, будет достаточен, чтобы держать их в отдалении.

— Навряд ли! Но нужно попробовать, — согласился Антуан.

Мы наметили как жертву одного из животных среднего размера и направили на него лучи разных частот, постепенно увеличивая их мощность. Зверь почти не чувствовал длинных волн, волн видимого спектра и коротких ультрафиолетовых. Но волны Рама уже немного побеспокоили его, а когда мы перешли к волнам Бюссо, оно опрометью бросилось прочь.

Еще несколько раз мы направляли волны на второе, третье, четвертое животное, и всегда с таким же успехом.

— Кажется, теперь наша возьмет, — сделал я вывод. — Но я успокоюсь только тогда, когда нам так же повезет и с громадными… Если не ошибаюсь, вон ползет один…

Действительно, из-за скал вылезал гигант. Он был далеко, поэтому мы приблизились и обдали его пучком лучей Бюссо. Сначала животное словно колебалось, а затем все же продолжило путь почти к центру излучения.

— Увеличить мощность!

Результат появился сразу же: животное остановилось, потом начало отступать. Постепенно концентрируя лучи и перемещая звездолет, мы убедились, что тут не могло быть ошибки…

— Вот и хорошо! — весело крикнул Антуан. — Мы выиграли дело, да еще и легко, с малой тратой энергии. Должен признаться, что я опасался. Не то чтобы я не верил в силу нашего вооружения, но я думал, что на это потребуется много энергии, а если так, то это недурно!

— Погоди, возможны и другие опасности!

— Погоди, погоди… нечего каркать! Пересилим все! А теперь в путь, к другим краям!

Мы медленно передвигались, чтобы тщательно исследовать интересные места, и сворачивали то в одну, то в другую сторону, расширяя поле исследования.

В течение часа с четвертью мы прошли не более ста километров параллельно экватору и пять или шесть раз сворачивали с курса.

Абсолютно пустынные места чередовались с такими, где было много живности. Нетерпеливый Жан, жадный до новых открытий, потребовал сделать рейд на большой скорости.

— А потом можно будет опять идти таким черепашьим ходом.

— Ты хочешь лететь прямо?

— Нет, сделаем несколько полетов правее и левее от основного направления.

Звездолет помчался со скоростью сто километров в час. При этом мы делали остановки, тщательно изучая местность.

Много времени прошло без всяких происшествий, и мы уже снова хотели перейти на медленный полет, когда Жан обратил наше внимание:

— Кажется, похоже на воду!

— Действительно! — подтвердил я.

Большая ровная поверхность светло-коричневого цвета едва-едва поблескивала, словно покрытая какой-то не совсем прозрачной пленкой. Движущиеся всплески показывали, что это жидкость. Блестящая поверхность была такой же величины, как озеро Онеси.

— Вода? Сомнительно. Странный какой-то цвет, — промолвил Антуан.

— Мне доводилось видеть болота такого цвета.

— Может, и такого, но очень редко. А все же это жидкость, и на этой негостеприимной планете мы видим ее в первый раз. Нужно посмотреть вблизи.

— Нужно теперь быть в пределах видимости.

— Конечно, и мы теперь не выйдем все вместе из корабля!

Приблизившись к озеру, мы разглядели, что коричневый цвет был естественным цветом жидкости.

Приятное и вместе с тем глубокое волнение охватило нас. Ведь этот мир, хотя и очень неприветлив, но все же хоть в чем-то похож на наш. Гибкая растительность волнами покрывала долину и без сомнения напоминала наши растения. Несколько минут мы смотрели глубоко взволнованные, а на глазах Жана даже заблестели слезы.