Франсис Карсак - Робинзоны космоса [сборник litres]

– Сдохни, обезьяна! – проскрежетал он сквозь зубы.

Элалухини слабел на глазах. Чей-то голос кричал Мишо на ухо слова, которых он не слышал.

– Смерть обезьянам! – победоносно проревел он.

Смерть обезьянам? Внезапно к нему вернулось сознание.

Что там произнес Абдул, перед тем как испустил последний свой вздох? «Обезьяны»… Голос теперь отчетливо звучал в его ушах.

– Жан! Жан! Не вынуждайте меня стрелять!

Он поднял голову, отведя взгляд от задыхающегося врага.

Перед ним стояла Илия: по щекам девушки ручьем бежали слезы, в руке она держала нацеленный на него пистолет странного вида. Пошатываясь, он поднялся на ноги. Илия? Что она тут забыла? Почему не позволяет человеку прикончить обезьяну?

Эхихо распрямился, дернулся в его сторону. Очередной мощный удар, пришедшийся прямо в челюсть, отправил чужеземца на землю, где тот и затих.

– Уходите, Жан, уходите сейчас же! Я все поняла! Уходите, пока мое желание убить вас еще не возобладало над всеми прочими! Уходите, молю, во имя всего святого, что есть в вас! Ох! А ведь мы так ждали этой встречи!

Остолбеневший от изумления, он смотрел на нее, не зная, как быть. То была Илия, та самая Илия, которую он столько раз видел на экране, та самая, которую он надеялся когда-нибудь сжать в своих объятиях, и, однако, изрядная часть его разума уже подыскивала уловку, с помощью которой он смог бы обезоружить девушку, превратив ее в легкую добычу…

– Скорее, Жан, прошу вас!

Невероятным усилием воли он заставил себя развернуться и направиться к своей машине.

– Прощайте, Илия! – бросил он.

Уже сев в вездеход, он обернулся. Илия помогла едва державшемуся на ногах брату добрести до элалухинского планетохода. Спустя несколько секунд тот тронулся с места и исчез в предвечерних сумерках.

Когда Мишо прибыл в лагерь, его люди испустили радостный вопль.

– Сейчас же собирайтесь, возвращаемся на «Искрометный»! Встречи не будет, нет, никогда, ни за что! Даже не демонтируйте модули, времени в обрез, забирайте только самое ценное… Нет, раны я могу обработать и на корабле, а сейчас мне нужно доложить о случившемся на борт.

…Такие вот дела, капитан, – закончил он. – Я отправился на эту встречу в надежде, что она поможет пролить свет на необъяснимую загадку, отправился с самыми дружескими намерениями, но едва увидел Эхихо, как сделался буквально одержимым, воспылав желанием убить его! Если бы не Илия, один из нас точно остался бы там, а быть может, и оба.

– Немедленно возвращайтесь. Элалухинская сфера уже вернулась на звездолет, и, если нас ждет битва, мне нужны все мои люди. При необходимости можете даже оставить весь материал.

– Хорошо, капитан.

– И пусть вам окажут первую помощь. На вас больно смотреть.

Когда Мишо вошел в капитанскую рубку, там уже находились все старшие офицеры и несколько ученых.

– Мы все слышали ваш рапорт, энсин. У меня нет ни малейшей причины подвергать ваши слова сомнению. Если кто из команды и относился к элалухини с симпатией, это были как раз вы. Вследствие чего ваше поведение выглядит еще более странным, тогда как поведение Эхихо…

– Кажется, я понял, капитан, – прервал речь Тейфеля чей-то степенный голос.

Все повернулись к Федорову, биологу.

– И что же вы поняли? Чем, по-вашему, объясняется эта внезапная и неудержимая ненависть, эта неистовая ярость по отношению к существам, которые так на нас похожи, хотя к кцлилям ее никто никогда не испытывал…

– Вот именно, капитан! Они похожи на нас, но все-таки они – не мы! Я вырос в сибирской тайге, мои родители были этнологами. У меня был ручной волк… Тимур… Мы жили в уединенной избе, в лесу… – Он умолк. Никто не пытался его подгонять: Федоров всегда говорил, когда хотел и что хотел. – Абдул понял это за секунды до смерти, Мишо! Помните его последние слова? «Обезьяны»… и «Аллах». Это вам ни о чем не говорит? А ваш собственный крик: «Смерть обезьянам»? Ничего? Ладно… Итак, давным-давно я жил к северу от Якутска, и у меня был ручной волк по кличке Тимур. Я подобрал его совсем молодым и раненым, и он привязался ко мне, ходил со мной, словно собака, на охоту, однако с ними, с обычными собаками, не якшался. Однажды из Владивостока к нам приехал какой-то инспектор, да не один, а со здоровенным таким волкодавом, так Тимур перегрыз этому волкодаву глотку! При виде этого другого , так похожего на него, но не принадлежавшего к его породе, в нем пробудился голос волка, крик жестокости, призыв к убийству, к уничтожению того, что чуждо вам и, однако же – неслыханное оскорбление! – так на вас похоже! К уничтожению обезьяны, лейтенант, обезьяны, творения дьявола, созданного в насмешку над творением Бога, человеком! Бога, или Аллаха, если вы мусульманин! Едва ли вы найдете что возразить! В вас заговорил волк! Пока вы видели элалухини, других , лишь по телевизионной связи, пока не входили с ними в реальный контакт, ничего не происходило. Но на этой встрече… возможно, виной всему необычный запах…