Энн Леки - Происхождение

Да что там, на десятилетия!

– Я знаю, что не слишком благоразумно распорядилась своими ресурсами, – призналась она.

Заставила себя разжать ладонь и уже подняла ее, чтобы снова положить на контейнер, но вместо этого порывисто сомкнула руки. А что, вполне подходящий жест, чтобы от беспокойства не хвататься за окружающие предметы.

– Раз уж я взяла денег взаймы, то должна была вложить их в безопасное дело. В этом случае, даже если бы Нетано выгнала меня, мне осталось бы на что жить. Просто я…

Она не могла смириться, представляя, как потеряет все шансы привлечь внимание Нетано Аскольд, а Данак станет открыто насмехаться над ней.

Капитан Уйсин поглядел на нее поверх контейнера.

– Я уже на грани того, чтобы вернуть вам деньги за билеты, – наконец сказал он. – И попросить вас покинуть отсек. Но я еще не решил. Скажу лишь одно – на борт корабля этот человек (Палад Будраким, кажется, так вы его назвали) в капсуле жизнеобеспечения не поднимется. И раз вы все равно собирались познакомиться с ним после пробуждения, то полагаю, вы не станете возражать против того, чтобы разморозить его прямо сейчас?

– А тогда вы возьмете нас на борт?

– Вас я на борт возьму. А Палад Будраким сможет поступить так, как сочтет нужным. – Капитан задумался на миг. – Если оно не захочет подняться на борт, я возмещу вам расходы на второй билет.

Могло быть и хуже. Так, по крайней мере, есть хоть какой-то шанс. Капитан Уйсин положил на контейнер вторую руку.

– Отойдите немного, светлость, вы же не хотите, чтобы он придавил вам ноги.

Ингрей шагнула назад, и контейнер со стуком опустился на пол.

– Вы не знаете, раньше его замораживали?

Ингрей забрала свой пиджак, сумку и сандалии с крышки контейнера.

– Не знаю, а почему вы спрашиваете?

Капитан Уйсин коснулся замков и осторожно сдвинул крышку в сторону.

– Если оно не знает, чего ждать, то может запаниковать. Возможно, понадобится посторонняя помощь.

Ингрей бросила сандалии с сумкой на пол, надела пиджак и помогла придержать крышку, когда капитан Уйсин снял ее и прислонил к контейнеру. Пару секунд капитан разглядывал гладкую черную поверхность капсулы, затем присмотрелся к контрольной панели.

– Все вроде нормально, – сказал он.

Тут из шлюза выскочил огромный черный паук, не меньше метра ростом. В волосатой лапе он держал свернутое одеяло. Со странной, пугающей грацией он приблизился к капитану Уйсину и остановился, один из множества круглых глаз на коротких стебельках повернулся к Ингрей. Нет, это был не паук, а… что-то другое.

– Э-э-э… – опешила Ингрей. – Это… это паук?

Отчего-то по шее и спине поползли мурашки. Она не боялась пауков. Но это… существо пугало ее. Она вдруг поняла, что лапы у него странно вывернуты в суставах и глаза растут прямо из круглого тела. У существа не было ни головы, ни брюшка. И чувствовалось в нем еще что-то неправильное, только Ингрей не могла понять, что именно.

– Конечно, нет, – ответил капитан Уйсин, хмуро разглядывая капсулу. – Таких огромных пауков с двухметровыми лапами не бывает. По крайней мере, не модифицированных. Но это не паук. – Он посмотрел на нее. – Хотя похож, тут вы правы. Боитесь пауков, светлость?

Тело непаука затряслось, как желе, вытянулось и стало не круглым, а овальным, еще четыре дополнительные лапы выросли из боков и уперлись в пол отсека.

– Так лучше?

Почему-то от зрелища того, как эта тварь меняет форму, ей стало не по себе еще больше, но Ингрей не шевельнулась, хоть ее так и подмывало сбежать.

– Вообще-то нет. И пауков я совсем не боюсь. Просто оно выглядит таким… таким натуральным.

И еще каким-то неправильным и жутковатым.

– Ну да, – бесстрастно ответил капитан Уйсин, склонившись над капсулой.

Паукообразная тварь, стоявшая рядом, его нисколько не беспокоила.

– В нем много натурального. Некоторых это тревожит, и похоже, что вы из их числа, но он всего лишь биомех. Вы к нему привыкнете через пару дней, а если нет, то я постараюсь держать его подальше.

Он пробежался пальцами по контрольной панели, что-то щелкнуло, и гладкая поверхность капсулы открылась и разъехалась в стороны. Ингрей увидела обнаженного неподвижного человека, погруженного в синюю жидкость, неровно остриженные, спутанные волосы закрывали половину лица с заострившимися чертами. Человек был тощим, намного более худым, чем Палад Будраким на тех фотографиях, которые она помнила. На боку справа виднелся длинный зарубцевавшийся шрам.